на ней. Не с Галлией, не с Этрурией, а именно с Карфагеном! Идёт война с галлами за рекой По, а мы, не дожидаясь её окончания, объявляем войну Карфагену! Вчерашнему нашему союзнику в борьбе с Пирром! Тут стоит поразмыслить…». Септемий набрал в лёгкие ночной воздух Рима, спустившись с Капитолия. Ночная прохлада подействовала на него успокаивающе. Септемий постарался привести свои мысли в логическую цепь. «Так, значит, Карфаген. Этим богам что-то нужно в Карфагене! Что? Постой, Катон имеет связь с Регулом. Значит, Регул с ними! Регул сидит в Сицилии. Если рассудить, то Регул должен спешить в Карфаген! А он сидит в Сицилии… Мало того, они заслали Вульсона под Лилибей!.. Регул во время последней нашей встречи сказал, что ждёт вестей о безвременной кончине Гамилькара. Почему это для него так важно? И Вульсон под Лилибеем охотился за Гамилькаром. Но потерпел несколько поражений от Молнии. И всё равно сидят там. По логике, шут с ним, с Гамилькаром! Главная кампания будет решаться в Африке! Но они оба в Сицилии. Или они специально убрали Вульсона, чтобы он не мешал? Да! Задача не из простых! Гамилькар для них очень важен. Чем? Да, ещё всплывшая информация о брате Гамилькара Карталоне. Почему советник ордена, только увидев флотилию Карталона, привёл эскадру для его перехвата из Кротона, оголив южное побережье Италии? Значит им было важно задержать или пленить Карталона. Да, Карталон великий морской стратег, я сам тому свидетель! Но они не видели его в морских сражениях, чтобы вот так броситься за ним в погоню, оголяя конвои…» Септемий перевёл дух от раздумий. Он вышел к побережью Тибра. Вдоль набережной горели ночные фонари. Вода тихо играла с берегом, облизывая его края. Септемий встал у опоры размашистого моста через реку. Там он простоял минуту-другую, залюбовавшись отражением месяца в Тибре. Вдруг он услышал шорох с той стороны, откуда сам пришёл на набережную. Септемий прижался к опоре моста, слившись с камнем… На набережную осторожно вышли две тени. Минуту они стояли, вслушиваясь в ночные звуки, потом осторожно проследовали к мосту. Но, взойдя на край моста, снова стали слушать ночь.
– Не пойму, куда он делся? Прямо как сквозь землю провалился! – проговорил один из них свистящим голосом.
– Уйти наверх по течению Тибра он не мог, – решил другой, с похожим голосом. – Понтифик сказал, чтобы мы проследили, куда он пойдёт!
– Идти он мог только через мост. Вверх по набережной тупик у храма Тривии.
– Пошли скорее, я знаю короткий путь. Он выведет к развилке у храма Венеры, мимо которой он никак не пройдёт!
И Септемий услышал звук удаляющихся шагов. Через минуту он выглянул из своего укрытия.
«Арканиты?! – подумал он. – Мне нужно было десять раз подумать, прежде чем соваться в это осиное гнездо! Они приоткрыли занавес слишком большой тайны, которая скрывалась в веках. В чём тайна, я ещё не разобрался, но приложу теперь к этому все усилия!» Септемий снова вышел к набережной. «Они думают, что я пересёк Тибр,
