style="font-size:15px;"> – Браво, колоссально, просто изумительно. Да вы батенька талант, да что там талант, талантище. – он изливался в похвалах, искоса поглядывая на Верочку.
Та молчала, не сводя с Фёдора глаз. Фёдор понял, что ей понравилось. Ему даже показалось, что в краешке глаза сверкнула слезинка, но Вера незаметно её стерла, и Фёдор поразился, как она умеет чувствовать, как сопереживать, принимая героиню рассказа так близко к сердцу, как настоящую, как живую. Какое же милосердие и любовь, какое сопереживание ложил в тебя Всевышний, что ты способна заплакать при чтении простого рассказа. И опять поймал себя на мысли, что лукавит, ведь он подсознательно специально выбрал этот рассказ, чтоб проверить её на способность сопереживать и жалеть. Ведь любить это и значит жалеть. Ему стало её жаль.
– Вера Петровна, Вы прекрасны. – прошептал он одними губами, но она услышала, засмущалась, как любая женщина.
Да, она услышала, а он нет, и он ничего не понял, когда Верочка, повернувшись к нему в пол оборота сказала, – Емельян Вячеславович, Вы идите, нам совсем немного осталось, мы уже заканчиваем и скоро выйдем.
– Хорошо Вера Петровна, я Вас в машине буду ждать, – Емельян Вячеславович явно не хотел уходить, и тем более не выглядел довольным, но всё же вышел.
В классе опять наступила тишина, и Вера полушепотом произнесла, – Федор, я всё сделаю для того чтобы ты досрочно сдал три класса и перешел в четвертый, хотя мне будет очень жаль, что ты уйдешь из нашего класса. Я буду очень по тебе скучать.
– Вера Петровна, я всегда буду рядом, стоит Вам только позвать. Да даже когда звать не будете, я всё равно буду рядом.
Обменявшись косвенными признаниями, они замолкли, опешив от столь бурно развивающихся событий.
Наконец Вера Петровна поднялась, – Сегодня директора школы уже нет, уехал в город, в РайОНО, а в понедельник я попробую с ним поговорить по поводу тебя. Эти бумажки я у себя оставлю. Хорошо?
– Хорошо Вера Петровна.
– Ну тогда всё, пора идти, меня дома мама ждёт. Пойдём Федечка, и тебя мать заждалась, наверное.
Вера Петровна закрыла форточки, окно, прикрыла и закрыла на ключ дверь. Они молча спустились по лестнице, Вера занесла ключ в учительскую, где уже никого почти не было.
– До свидания Василий Васильевич, – попрощалась она со старым учителем географии.
– До свидания доченька. Отдыхай милая.
На улице, прямо у крыльца школы, стоял светло коричневый, или как он там – охры золотистой, девятьсот шестьдесят восьмой Запорожец. За рулем Емельян Вячеславович. Увидев Веру, он выскочил, забежал за машину, галантно открыл дверь.
– Пожалуйте Вера Петровна, – широко махнул рукой в сторону переднего сидения, – Садитесь.
Вера Петровна села, а Фёдор опять удивился, с какой грацией и изяществом она садилась. Такую женщину в Ламборджини, или хотя бы в Мерседесе нужно возить,
