ворвутся нежданно,
Без приглашения, как волна
Наплывших мурашек.
Ты уже не захочешь взять на себя
Ни чужих нош,
Ни чужих рубашек.
Ты зашита по горло,
Дышишь неровно,
Ходишь, слегка прихрамывая.
Беспокойные птицы
Внутри галдят:
– Ты не каменная!
– Ты прекрасна с изъянами,
Волнами, рубцами на изнеможённом
Девичьем теле.
Птицы внутри тебя
Многое повидали
И многое перетерпели.
Они кружатся вновь,
Не упрекая, не беспокоя,
Следя за всеми шагами.
Каждый из них отзывается в тебе
Молчаливыми словами:
– Не опускай руки,
Не оглядывайся на прошлое,
Не бойся душевных терзаний.
Зло не вечно, это часть пути,
Часть твоих испытаний.
Ты сумеешь не сдаться,
Ты прорвёшься,
Достигнув поставленной цели.
Лампады зажглись!
Ты слышишь меня?
Душа твоя и сердце
Целы.
Тебя нет
В моих молитвах.
Я не начинаю войну,
Я не наступаю
В битвах.
Я не зову во сне,
Не ломаю руки
О невзаимность.
Ты не моя слабость.
Ты не моя близость.
Так много сил тратишь на то,
Чтоб исцелить чужие раны.
А свои, девочка, размером
С океаны.
И да,
Ты даже не пытаешься обойти
Их капканы.
Тебе плевать на последствия
И их туманы,
От которых воротит, ломает,
Как невежественные титаны,
Они сметают всё на своём пути,
Как ураганы.
У них на тебя чертовски
Хорошие планы:
Раз ты не исцеляешь себя,
Ты исцелишь их раны.
И спустя столько побеждённых битв
Я оборачиваюсь на единственную
Проигранную войну.
Я ищу её глаза среди молитв,
Но молитвы отвечают:
– Ты дал слабину.
И сколько сейчас ни кричи:
– Я сумею! Я тебя верну!
Ты другому свою женщину вручил,
Оставив одну.
Разве душа твоя, сломленная мужчиной,
Не может восстать ради тебя?
Да так зарычать судьбе в спину,
Чтоб та оглянулась, кипя
От смелости сломленной женщины,
