обращаться с рабами, завязывать полезные знакомства, постигать науку дворцовых интриг и зарабатывать репутацию.
Для Клауса все это было сложнее, чем для детей, которые с рождения наблюдали за родителями, гостями поместья. Все они росли в подобающей для будущих аристократов среде, а не в лачуге на окраине страны, где ближайшие соседи жили примерно в двадцати километрах.
В этот сложный для одичалого ребенка период, несмотря на то, что учитель обучил его всему, что нужно знать придворному, но теория и практика – разные вещи, принц и познакомился с Алалой Анкер. Девочка была старше его на два года и младшей из трех сестер. Она была скромной и тихой. Позже Клаус узнал, что ее отстраненность была обусловлена страхом несоответствия старшим сестрам. Ее всегда сравнивали с ними, что выработало в девочке жуткую неуверенность в себе.
Наверное, именно ее неуверенность в себе и дикий страх толпы Клауса их и сблизили. Они вместе ходили на занятия по танцам, вместе читали книги, вместе тихо сидели в самом углу на банкетах. Клаус был принцем, но в Исоробии наследникам присваивался титул только в восемнадцать лет. До тех пор он был обычным высокородным ребенком, как и все, кто с родителями, нянями или другими дальними родственниками приезжали в город-крепость, так называли Анатодом, потому что в нем было все для комфортной жизни тех, кто обладал властью и деньгами. В этом городе жили только высокородные, среднеродные и рабы, которые выполняли всю работу простого народа. В основном это были королевские рабы, но если какой-то высокородный господин хотел открыть гостиницу, публичный дом, магазин или любое другое заведение, то, с разрешения короля, открывал свой бизнес. В частном заведении работали уже рабы владельца.
К сожалению, когда Клаусу исполнилось четырнадцать, а Алале шестнадцать, она покинула Анатодом и вернулась в семейное поместье. Дети были обязаны жить в столице до пятнадцати лет, а дальше уже по желанию их родителей могли вернуться домой или отправиться в любое другое место. Многие оставались в Анатодоме, основывали бизнес, подыскивали выгодную пару или просто развлекались, просаживая родительское золото.
Почти два года Клаус чувствовал себя одиноко. Да, он привык к дворцовой жизни и прекрасно умел держаться в обществе тех, кто заранее пытались выстроить доверительные отношения с наследником престола, но все они были поверхностны и вызывали у принца только отвращение, как и все связанное с высокородными.
Еще один человек, которого он мог назвать другом, был его двоюродный брат. Авгу́ст. Он был на десять лет старше Клауса, но при этом общался с ним на равных. Он научил его пить крепкий алкоголь, играть в карточные игры и впервые отвел невинного принца в публичный дом. У Августа был младший брат, с которым Клаус ссорился из-за внимания кузена. Он вечно увязывался за братом и встревал в их с Клаусом разговоры. Принц видел, что Абель всеми силами старался разделить сводных братьев, но Августа это как будто не волновало. Он продолжал наведываться к принцу поздними ночами, болтать о ерунде, пить вино и зачастую засыпал с ним в одной постели изрядно напившись.
