style="font-size:15px;"> – Фильтры, «макарики». Надо же, перепутал отделения в пенале, возьми вот эти – очищенные, вновь пригодные к дыханию. Будешь в ноздри совать, прежде высморкайся. Погоди… – рылся Председатель в пенале. – Верни и эти. Они все в пенале пользованные, забыл отдать на очистку. С пользованными не отравишься, но вести себя будешь неадекватно.
– Не помру же, зато припугну босса, а то достал: молодой, вот и гоняет на вахту смотрящим. Пяти часов поспать не даёт. А сплю, океан во сне один и вижу, ну и пиратские шары волков и драконов. А как – неадекватно?
– Смеяться будешь.
– Ну, скажите, не буду я смеяться. Стошнит, что ли?
– От «макариков» неочищенным спиртом щекочет в носу, вот и будешь от смеха на мостике заходиться. В другой раз подарю. Твою каргокоманду патрон впервой зафрахтовал, насколько навигаций?
– Пока на одну эту.
– А насчёт женщин, мы ведь, трюмный, спецназовцы – натренированные: обучены без баб обходиться. Да и потом, готовить нам особо нечего, и стирать, сам видишь, тоже, смекни, нет. Сменки нет. – Председатель одёрнул китель морского офицера без знаков различия, надетый поверх одной тельняшки и кальсон. – А напряжение снять, проблемы здесь в деревне у полеводов нет – фельдшер наш на это дело охоч. Проблемы – у меня. Камса, так фельдшера кличем, один, а полеводов сорок человек, вот и бегают в соседнюю деревню. Мужики в сопки по бабам, хлопцы на завалинку к девчатам. Боюсь, дети пойдут, а их кормить надо. Також конфликты с соседним колхозом «Мирный», с мужиками и парнями, нередки. Я, почему тебе рассказываю и спрашиваю, будешь ли на острове и в последующие навигации – презервативы нужны. Зяма привозит, но задорого. С тобой я бы менялся на это. – Председатель полез в планшетку и вытащил наполовину предмет – пластину серо-желтоватого цвета, толщиной в два пальца. – Тушёнку привезли не из черепахи?
– Черепаху всю… извели… Из пингвина… тушёнка.
– На вкус отдаёт вроде черепахой, чуть кониной, – сглотнул слюну Председатель.
– След!? – вырвалось у офицера. И он сглотнул.
Пластина из песка, обожжённого до стеклообразной массы, видна была стороной с отпечатавшимся в ней протектором сапога. «След», да какой! От обуви не простой. О «следах» этих знал всякий, что на Земле, что на Марсе.
– Так как тебя зовут, сынок? – повторил Председатель вопрос. Показывал он пластину, сделав шаг в сторону, спиной к гондоле ветролёта: закрывал собой, чтобы вахтенный с мостика не видел.
У парня глаза загорелись. Ему показывали – так запросто! – «след» от сапога скафандра разведчика экспедиции, впервой высадившейся на Землю. Необычный! «След» оставленный в обледенелом снегу – редкость, а тут – в песке! Да такие отпечатки никто и не видел! Первопроходцы с Марса ведь тогда в скафандрах походили недолго – пришлось их на тулупы заменить, а вместо сапог валенки надеть и на лыжи стать. И не просто показывали, сделку предлагали!
– А? –
