от ваших споров, у меня болит голова, пусть делает, что хочет. Оставь ее в покое! Оставьте все меня в покое! – Последнее относилось к отсутствовавшему брату.
Финала перепалки мне услышать не удалось – ноги сами перемахнули через ступеньки, погрузив меня в еще влажные после очередного дождя заросли кустарника.
Случай с братом на реке
Я мчалась к своему привычному убежищу – реке. Вот уже год я жила со странным чувством – словно я теряю контроль над своим телом, перестаю узнавать его. В последнее время со мной творилось что-то странное. Я боялась себя. Боялась собственной непредсказуемости. Казалось, все против меня: резкая смена настроения, неожиданно и совсем некстати возбуждение, по долгу не спадающее, мешающее думать, постоянно влажные трусики.
Помню, как я перепугалась, когда меня настиг первый оргазм. А ведь я тогда даже не знала, что такое мастурбация, просто терлась клитором о простынь и как-то оно само собой получилось. Потом я начала ласкать себя пальцами.
Мне нравилось ощущать тепло и упругость клитора. Сначала медленные осторожные движения бедрами, потом быстрее, еще быстрее…
Я даже не заметила, как вышла к реке. Брат, в одних трусах, сидел на берегу и курил.
– Привет. – Я встала рядом.
– Привет, – Вадик посмотрел на меня, – Как там?
Слишком много содержалось в этом вопросе, чтобы ответить коротко. «Как обычно» и пожатие плечами – единственный возможный ответ.
– Света после обеда ляжет отдохнуть перед отъездом. У нее болит голова.
– Значит можно не торопиться. Иди искупайся. Вода теплая.
Долго упрашивать меня не пришлось. Скинув маечку и шортики, я прыгнула в воду. Купаться одной было несколько скучновато. Мне хотелось, чтобы брат присоединился, но он крикнул, что только высох. Вскоре я начала выбираться, и уже на самом берегу поскользнулась и плюхнулась в жирную прибрежную грязную жижу.
– Ноги разъезжаются? – Усмехнулся брат, – Теперь снимай купальник и иди замывай.
Я начала вертеть головой, выглядывая случайных свидетелей. Никого не было. Спустившись к берегу, стянула мокрые купальник и начала полоскать их. Уже когда я отжимала трусики, заметила изучающий взгляд брата. Смутившись, я постаралась побыстрее натянуть шорты. С недавних пор я стала стесняться раздеваться при нем, наверное, потому что уже чувствовала себя слишком взрослой.
Какое-то время мы сидели молча. Потом, как по команде, встали, оделись и побрели к дому, поскольку должны были провожать Свету на станцию.
Света уже стояла на пороге с сумками. Всю дорогу до станции шли молча. Я пожалела, что пошла с ними, а не осталась с бабушкой. Молчание было невыносимо тягостным, и, казалось, мы никогда не дойдем до станции.
Напряжение отпустило, когда Света села в электричку, сухо поцеловав брата на прощание. До последнего момента я боялась, что напряженное молчание взорвется криками и взаимными обвинениями.
По дороге домой брат закурил.
