световых лет отсюда. Я хочу жить! Очень хочу! Пусть даже в бедах, несчастьях, любых чертовых испытаниях, – Хитрова потянулась к бутылке коньяка. – Всеми силами я буду цепляться за жизнь! И тебя заставлю!
Она собиралась сказать что-то еще, но в открытую дверь донесся звук переливчатой сирены – сработала сигнализация на светкином «Форде».
– Вот же дряни еще! Бежим! – Светлана вскочила, опрокинув кофе и не выпуская из руки бутылку. – Не забудь багаж. Двери не запирай.
Выбежав из квартиры, Хитрова метнулась к лифту и чуть не сломала ноготь об кнопку вызова. Красина появилась через полминуты, волоча за собой сумку. В другой руке она сжимала баллончик со слезоточивым газом, приготовленный вечером для Руслана Агиева.
– Лифт не работает – света нет, – бросила Ира и начала спускаться по лестнице.
– Точно, блин! – Хитрова едва не выругалась матом.
Как она могла забыть?! Знала же, поднимаясь сюда! А теперь из-за своей глупости потеряла драгоценные секунды. Это могло стоить машины – ее новенького «Форда Си-Макс». Сейчас, в дни глобального бегства машины были в особой цене, почти такой же, как бензин или хорошее оружие. Их угоняли при всяком удобном случае, взламывая замки, разбивая стекла и вышвыривая неосмотрительных владельцев.
– Пропусти, – на следующем повороте Светлана обогнала подругу, слишком медлительную из-за шлепающей по ногам сумки.
Они были только на седьмом этаже. Впереди еще семь площадок – четырнадцать лестничных пролетов. Через разбитое окно слышалось, как жалобно стонет сирена внизу.
Хитрова вспомнила, что вчера у родственника Кузнецова из-под носа угнали старенький «Опель». Машину потом бросили недалеко, на Рязанском проспекте, выцедив из бака весь бензин. Бензин! В багажнике ее «Форда» под пледом покоилось пять алюминиевых канистр – сто литров. Целое состояние. Состояние, которое уже не измеряется деньгами. Кто бы раньше мог подумать, что за сто литров бензина будут предлагать квартиру в центре города, много квартир, целые дома. Да пусть хоть Кремль, хоть Третьяковку с храмом Христа Спасителя – они уже не стоят ничего!
Оглянувшись, Светлана заметила: Красина отстала от нее на целый этаж. До выхода оставалось три. Машина еще не уехала – выла, плакала как обиженный ребенок.
Со второго кто-то поднимался навстречу Хитровой. Пенсионер в толстых очках с огромной картонной коробкой. Как не вовремя!
– Пустите! – крикнула ему Света.
Старик остановился, пятясь к стене. Неловко, видимо без умысла, перегораживая объемистой картонкой проход.
– Да пустите же! – Хитрова попыталась протиснуться.
– Так это ваша там машина? – поинтересовался он.
– Что с ней, Владимир Иванович? – Красина остановилась на лестничной площадке, переводя дух.
– Парни какие-то. Разбили вдребезги боковое стекло и лазают, – объяснил
