недоуменно переспросила я,– со мной не делали «зомбируют».
– Доркас,– укоризненно вздохнул телепат и повернулся ко мне,– я не знаю, чего ты хотела добиться, но теперь я буду внимательно за тобой следить.
Я почтительно склонила голову и с ужасом увидела меняющийся паркет. Прямо на наших глазах он вспухал, пропускал сквозь себя молодые почки, которые выстреливали клейкими зелеными листочками.
– Зря я отказывалась во дворец ходить,– хмыкнула госпожа Каулен,– тут бывает интересно.
Голос телепата звучал как будто со стороны. Я никак не могла сосредоточиться на происходящем и придумать, как отреагировать!
– Вообще, я планировала украсть тебя из дворца и затащить в нашу с тобой воздушную лодку,– слова госпожи Каулен наконец пробились в мое сознание. – Но наша малышка решила иначе.
«Наша малышка?», мне не удавалось понять о чем говорит Доркас Каулен.
Осознание ударило мгновенно – это не моя вина! Это не моя сошедшая с ума магия пробудила дерево паркета к жизни!
От облегчения в уголках глаз выступили слезы и я, подняв сияющий взгляд на Кауленов, искренне произнесла:
– Как же я вас поздравляю!
– И мы,– радостно загомонили вишенки,– и мы поздравляем! Только с чем? Тут пол менять придется. Хотя, если так подумать, тоже радость…
Госпожа Каулен рассмеялась и легко взмахнула рукой. В ту же секунду по коридору пронеслась волна искристой, колкой магии и, следом, все пришло в порядок. Как будто паркет и не пытался стать обратно живым и могучим древом.
– Госпожа Анндра,– телепат не мог скрыть счастья в своих глазах,– вот это – пропуск в малый зал императорской библиотеки. Ваша задача найти и прочесть жизнеописание Артемиарры Безродной. Завтра… Послезавтра обсудим. Сейчас я обязан отнести свою супругу к врачу.
– Началось,– закатила глаза Доркас и охнула, когда муж подхватил ее на руки.
Они исчезали в портале, и все что мне осталось, это отголоски смеющегося голоса госпожи Каулен:
– Беременность не болезнь, любовь моя.
И прохладный прямоугольник в руках. Пропуск в малый зал большой императорской библиотеки.
Никто не обрадуется моему малышу. Не подхватит на руки и не унесет порталом в дом исцеления. О нас некому так заботиться.
Прикусив губу, я сморгнула выступившие слезы и расправила плечи.
«Вот уж глупости в голову лезут при виде чужого счастья», мысленно отчитала я сама себя. «У меня есть ровно те, кому я важна. И это уже хорошо».
Но, если честно, на Кауленов было приятно посмотреть. Хотя я не представляю, как Доркас удалось отменить действие вышедшей из-под контроля магии? Когда драконица теряет власть над силой, она потом не может исправить ущерб – магия сопротивляется. Хотя… Я слышала, что госпожа Каулен была искрой Лагранов.
– Чего понурилась? – Развратник описал круг над моей головой и завис перед лицом,– может ну его? Пусть эта вот за мужиками смотрит, а я
