разгораются ярче. Ну, понятно, Болотник предвкушает торговлю. Редкое для него развлечение. Дураков соваться в гиблую трясину в наших окрестностях исчезающе мало.
– Буду должен, – веско говорю я, снова нарушая неписаный этикет. – Если вернёшь обоих живыми и невредимыми.
Болотник вздыхает. От его разочарования огоньки гаснут.
– Ты сказал, я услышал. Забирай своих утопленников.
Он беззвучно исчезает. В прорехе зелёного ковра ряски снова бурлит, и прямо к моим лапам вылетает, выброшенный пинком, не иначе, баргест, а за ним – Микаэль. Я поскорее отступаю. Мои помощнички насквозь промокли и провоняли. И обоих тошнит так, что вот-вот наизнанку вывернет. Болотный Волк – щедрый хозяин, на тину не скупится.
– Вот вам и утки, и гуси, и лебеди в яблоках, – говорю.
– П-прости… – Микаэля трясёт. Свою накидку он где-то потерял, да и остальную одежду придётся выбросить.
Баргест молча прячет глаза.
– Бегом! – командую я. – И даже не заходите в пещеру. Где горячий источник, вы знаете. А потом отправляйтесь в карцер и сидите, пока не разрешу выходить!
– Там холодно… – хрипит баргест.
– Да неужели? – я картинно развожу передними лапами. – Так и было задумано, мой милый. Это место для наказания, а не курорт. Всё, бегом я сказал!
Надо отдать должное баргесту – хоть и держится на лапах с трудом, закидывает Микаэля себе на спину. Я провожаю их в отдалении, с подветренной стороны. Карцер для провинившихся у меня в нижнем ярусе пещер, там, где ледяные статуи на каждом шагу. Мальчишку я долго морозить не стану, а то ещё горло застудит. Но баргест отсидит полный срок. Может, хоть немного поумнеет.
Глава 2. Букка под диваном
Все жёлуди в корзине, на взгляд Дона, ничем не отличались друг от друга. Но Айри придирчиво рассматривала каждый, нюхала, лизала и даже прикладывала к уху. Некоторые откладывала в другую корзинку, поменьше, остальные ссыпала в миску, откуда их потихоньку таскал Дьюи.
– Пожарил бы лучше, чем сырыми жрать, – проворчал Вихан. – А жареные перемолоть можно и заварить, как кофе.
Он сидел на полу возле Айри, помогая перебирать жёлуди, хотя Дон сомневался, что лепрекон разбирается в тонкостях разведения дубового народца.
Дьюи вынул изо рта надкусанный жёлудь и вопросительно посмотрел на Дона.
– Пожарить, да?
– Не слушай его. Я ещё не настолько обнищал, чтобы пить желудёвый кофе.
«Хотя весьма к этому близок». Дон вздохнул. О том, насколько пострадал его банковский счёт после покупки двух соседних ферм, он старался не вспоминать. Земля не продавалась. Фермеры упёрлись намертво, отказываясь даже обсуждать вопрос. Дьюи предложил старый проверенный способ выживания людей из дома:
– Это сейчас полтергейст называется, – объяснял он. – Вот как полетает у них посуда по кухне, да как перевернётся кровать пару раз за ночь,
