меня сейчас обеденный перерыв. А этот конкурс – детище моей матери. К сожалению, она слегла с простудой и жутко переживает, что он не состоится из-за нехватки участников. В общем, мне было велено отыскать их любой ценой или не возвращаться домой.
Джо улыбнулся. Моника Адамс была известна своей целеустремленностью. Вряд ли во всем городе найдется смельчак, который посмеет сказать ей «нет». Неудивительно, что у Шарлотты вечные конфликты с матерью. Однако было в них обеих и нечто общее – бескорыстное желание помогать людям.
– Так что скажете, начальник? Готовы уступить первенство пожарным? Ведь у них будет трое участников против ваших двоих.
– Я понятия не имею, как готовить перец чили.
– В Интернете есть куча рецептов. Я уверена: умный, талантливый, проникнутый общественным долгом человек вроде вас всегда найдет способ отличиться.
– Да, льстить, я погляжу, вы умеете. Неужели положение и впрямь отчаянное?
– Еще какое! – подтвердила Шарлотта с виноватой улыбкой. – Несколько участников прошлых лет отказались участвовать, но если окажется мало кастрюль с перцем чили, моя мать этого не переживет. Страшно подумать, что тогда будет, пусть даже лишь в ее голове. Мне придется выслушать много всякого, главным образом о том, что во всем виновата я.
– Тогда для начала послушайте меня. Найдите мне рецепт, и я уж как-нибудь постараюсь.
– Договорились, – произнесла, улыбаясь, Шарлотта и встала.
Джо вышел из-за стола и протянул ей руку. Пару секунд помедлив, Шарлотта ее пожала. Джо было приятно ее прикосновение. Еще мгновение, и она оказалась бы в его объятиях. Он уже представил себе вкус ее нежных губ.
Она выдернула руку и смущенно откашлялась. Впрочем, глаза ее блестели чуть ярче обычного.
– Завтра я принесу рецепт и оставлю его у Бетти.
А сейчас мне пора. Мы договорились с Энни встретиться в церкви. Эндрю сказал, что, похоже, нашел супружескую пару, которая готова усыновить ее ребенка, – добавила она, быстро меняя тему.
– Я не знал, что Энни решила отдать ребенка в чужую семью.
С другой стороны, это самое худшее. Беременная Энни Дюпон, которой всего восемнадцать лет, не имела семьи, на чью поддержку могла бы рассчитывать. Если бы не Шарлотта и ее мать, девушка точно бы оказалась на улице или в лучшем случае в каком-нибудь приюте.
– Она пока еще окончательно не решила. Не так-то легко найти супружескую пару, готовую усыновить ребенка без согласия биологического отца. Энни же наотрез отказалась назвать его имя.
– Не понятно, почему она его покрывает. Или же она толком не знает, от кого ребенок.
– Думаю, что знает. Но до сих пор держит его имя в тайне.
– Ей повезло, что она встретила вас.
– Оно даже лучше, что в доме есть еще кто-то. Энни – хороший буфер между мной и матерью. – Шарлотта помолчала, а затем задумчиво добавила: – Вы никогда не рассказывали о своей семье. Вы ладите
