наше недолгое знакомство, я успела ее изучить.
Поговорит с местными, поспрашивает ротозеев. Материал для статьи определенно будет. Но вот какой?
С репортерами лучше дружить. В двадцать первом веке это общеизвестное знание. Жаль, пристав пока не понимает.
Сидит напротив. Кутается в ворот офицерского пальто. Нарушает душную тишину своим хриплым дыханием.
– Поль Маратович, вы не могли по приезду приготовить солевой раствор? В стакане теплой воды размешать по одной чайной ложке соли и соды, и добавить пару капель йода?
– Без сомнений, милейшая Софья Алексеевна. Но для каких целей?
– Гордею Назаровичу необходим срочный курс полоскания горла и промывания носа. Первейшее средство от простуды.
Судя по сведенным в одну линию бровям, у пристава мой план не вызвал восторга. Но, видимо, сил на споры не осталось. Он предпочел прикрыть глаза и помолчать.
– Наслышан, наслышан, – заметно оживился Лавуазье. – Индийские йоги, пишут в журналах, используют для этого специальные чайнички.
– Мы и без чайничков обойдемся. Главное – результат.
Снаружи послышалось звонкое «тпру». Лошади остановились напротив заснеженной дорожки, ведущей к парадному крыльцу. Поль Маратович выскочил первым. Следом за ним Гордей. Но в отличие от медика, занявшегося лежащим на санях телом, далеко не ушел. Подал мне руку, помог соскочить со ступеньки.
Лютый январский ветер, живо пробравшись под полушубок, едва не остудил меня до состояния сосульки. Пришлось поспешить в приемное отделение полицейского участка. Где, как мне было доподлинно известно, и в морозец – уютно и тепло.
Час обеденный. Ни просителей, ни задержанных. Даже служивые присутствовали не все.
Пока я стаскивала с себя верхнюю одежду, Ермаков, метким броском, отправил пальто на вешалку. Стащил шапку, прошелся пятерней по всклокоченным волосам. Затем выглянул в коридор и хриплым, простуженным голосом потребовал к себе Стрыкина.
Высокий, лысый усач появился через секунду.
– Доброго дня, госпожа Леденцова, – почтенно кивнул он мне, прежде чем обратиться к приставу. – Гордей Назарович, звали?
– Чаю нам с Софьей Алексеевной намешай. Да стопку водки горячей. Горло дерет, мочи нет.
– Будет исполнено!
– Нет не будет, – возмущенно воскликнула я, бросившись защищать грудью выход из кабинета. – Что это за варварство? Какая еще водка? Чай оставьте, но добавьте малинового варенья к нему.
– Так у нас не имеется, – почесал он лысую макушку.
– Спросите в трактире Хмельницкого за углом. И суп какой есть, чтобы с пылу, с жару, пусть с собой дадут. Будем вашего пристава народными методами лечить.
Усач опешил от такого напора. Едва не козырнул.
– Будет исполнено!
С интересом следивший за нашим разговором Ермаков иронично выгнув правую бровь.
– У тебя новое начальство, Стрыкин?
– Ваше
