style="font-size:15px;"> – Это наш бессрочный приговор, Мора. – Она скорчилась, и на ресницах её заблестели слёзы.
– Дорогая, – Мать протянула к Лиле руки, – как ты? Держишься?
Лиле схватила её ладони и сжала их:
– Мне лучше, так не привычно! Боли нет, как будто дух излечил меня.
– Это адреналин, не радуйся, – зло смеялась Азовка, и, глянув на свою побелевшую пятерню, добавила, – но зато теперь ты сдохнешь не одна, а вместе с нами.
Лиле блаженно улыбнулась, делая вид, что не услышала слов Азовки. Быть может, сестра и права, только сейчас ей вовсе не хотелось об этом думать.
– А это кто? – Елена кивнула в сторону.
Солдатик, едва не отрезавший Лиле пальцы, переместился с ними. Он лежал на земле и не шевелился.
– Ой! Кажется, это я его притащила, – пролепетала Лиле.
– Он погиб? – Елена с опаской приблизилась к телу.
– На той стороне был живёхонький.
Лиле потрясла солдатика босой ногой, но признаков жизни не обнаружилось.
– Плохо, – промолвила Елена.
– Убьём его, пока не очнулся? – спокойно предложила подошедшая за ними Мора, в то время как Азовка продолжала хохотать и заламывать руки, сидя на коленях.
Елена опустилась на корточки рядом с телом и схватила солдатика за шею; тут же его нож упёрся Матери под ребро. Лиле вскрикнула, а Елена оскалилась:
– Как тебя звать?
Он захрипел. Похоже, Мать слишком сильно передавила ему горло.
– Я не слышу.
– Ингвар, – наконец сказал солдатик.
– Хорошо, Ингвар. Мы – община миротворцев, а я её глава – Мать Елена. И мы открыли дорогу в новый мир. Мир, который мы построим с нуля, где не будет места вражде и насилию. Пришла следующая эпоха в жизни людей и овейн, и я не начну её с убийства. – Она приподняла его голову и разжала пальцы.
Ингвар опёрся на локти и засмеялся. Нос и рот его прикрывала повязка, и смех звучал устрашающе глухо.
– Ну-ну. Если это твой прекрасный новый мир, – он исподлобья покосился на окружение, – то лучше верни меня обратно.
Лиле только сейчас заметила, в каком странном месте они оказались: трава, не поднимающаяся выше щиколотки, колыхалась, словно водоросли от течения неспешного ручья, а над землёй стелился плотный лиловый туман, а в облаках, парил ажурный, будто вырезанный из бумаги кальмар. Заворожённая, Лиле проследила за ним, думая, что это место подобно загадочному сну, в котором ей, наконец, посчастливилось проснуться. Только сейчас она заметила, как устала, ей захотелось лечь в эту траву, утонуть в ней, как в лавандовом поле, и, запрокинув голову глядеть и глядеть в это новое чужое небо, но внимание привлёк голос Елены:
– Это не конец пути, а место перехода – мир грёз. Но не я привела нас сюда, это сделал Древний дух, так что мне не открыть проход обратно на Тетру без его воли. Мы можем лишь ждать, когда мир грёз приведёт нас к месту назначения.
Ингвар
