А ты иногда говоришь умные вещи. Я обдумаю твою идею.
– А заодно вспомнишь, нет ли у них случайно органа, который бы эти колебания создавал. – Назар почти расхохотался собственной шутке, но потом осёкся. – Как скафандры зарядятся – возвращаемся к кораблям. Точнее нет. Сначала ты, Елизавета, ещё раз осмотришь Змея и попытаешься ответить на мой вопрос. А потом, надеюсь, мы вместе пойдём к кораблям. И на сей раз откроем их.
Год 2089, январь. Кремль.
Над рубиновыми звёздами, с недавних пор обзаведшимися невесомой и практически невидимой отражающей паутинкой, лениво кружились снежинки. Только им, да вездесущим городским галкам и воронам дозволялось залетать на территорию Кремля, в сердце ОСР. Прочее летающее население столицы: одноцветные небольшие гражданские беспилотники, большие и шумные – милицейские, важные и медленные, увешанные рекламными проспектами – коммерческие, вынуждены были делать большой круг, огибая и Боровиций холм, и берега Москва-реки и Неглинной. Сложно сказать, чего было больше в создании бесполётной зоны: реального беспокойства или поддержания надлежащего статуса. Но точно такие же «сети», блокирующие большинство известных человечеству сигналов, протянулись и над надменным Капитолием, и над монументальным Домом Народных Собраний, и над помпезной Штаб-квартирой Единой Европы.
Конец первого столетия двадцать первого века, дважды чуть не ставший и концом истории, написанной на человеческих языках, Земля встречала в странной двойственности. Ещё никогда человечество не было так разобщено. Ещё никогда человечество не было столь устремлено к одной и той же цели.
И именно это двойственное состояние обсуждали двое мужчин, оставшихся тихой зимней ночью в одном из кремлёвских кабинетов. Они оба расслабленно сидели в креслах у небольшого журнального столика, по лакированной поверхности которого шла лёгкая рябь от мощного нейроинтерфейса. И, пожалуй, со стороны могли показаться равными по положению товарищами, засидевшимися допоздна за обсуждением насыщенного рабочего дня.
– Почти сто лет прошло, понимаете?! С тех пор, как Ульянов-Лазарева-Романов нашли венерианскую исследовательскую базу, мы ни на йоту не приблизились к нахождению инопланетного разума! Я внимательно читаю все доклады об исследовании Солнечной системы и работе космических телескопов. И ни-че-го!
Крупный, начинающий уже седеть мужчина, сопроводил своё последнее слово медленными похлопываниями по колену, словно хотел, чтобы каждый слог отпечатался не только в ушах собеседника. Будто мало было глубокого, хорошо поставленного голоса, которым председатель Верховного Совета ОСР мог передать тысячи оттенков смысла и собственного настроения.
Его собеседник, неуловимо похожий на моржа, лысый и тучный, заёрзал и попытался объясниться.
– Товарищ председатель Совета… —
– Тамбовский волк вам товарищ, генерал Свиридов. У нас было преимущество: корабли и технологии с Венеры,
