Амелия, совершенно не настроенная на пустопорожнюю болтовню.
– У тебя все хорошо?
– Чудесно, – повторила она и тут же устыдилась своего поведения. Ее мать не проявляла к ней ничего, кроме доброты, а она опять на нее огрызалась. – Кхм… да, – добавила она уже мягче. – Все хорошо.
Грейс немного помолчала.
– Мне жаль, что так вышло с домашней работой, – снова пустилась она в извинения. – Конечно, образование гораздо важнее колбасок в тесте. Не понимаю, о чем я думала.
– Она все сделала в срок. – Амелия не желала снова спорить на эту тему. Не сейчас. – Просто имей в виду на будущее.
– Обязательно! – В голосе Грейс звучало искреннее облегчение. – И ты уверена, что сегодня вечером вы с Шарлоттой справитесь без моей помощи?
– Она моя дочь, – сказала Амелия. – Я прекрасно заботилась о ней последние одиннадцать лет.
– Да, конечно… – Грейс снова поникла. – Прости меня.
– Нет, это ты меня прости. – Амелия опять почувствовала себя виноватой. – Я перегнула палку. – Она помолчала. – Напомни, куда ты сегодня идешь? – спросила она, старательно изображая интерес.
– Да так, никуда, – пробормотала Грейс. Амелия не отводила от нее взгляда. – В одно место, – призналась Грейс, принимая взволнованный вид. – В Клуб любителей миниатюр. Глупость, на самом деле, просто кучка пенсионеров, которые собираются вместе и мастерят маленькие игрушки.
– Все еще занимаешься поездами? – поинтересовалась Амелия.
– Да, с тех пор как умер твой отец, – сказала Грейс. – Ну, знаешь, чтобы был хоть какой-то повод выходить из дома.
Амелия кивнула, не зная, что на это ответить.
– Но я могла бы остаться дома, если хочешь, – предложила Грейс. – Мое присутствие там не обязательно.
– Все будет хорошо, мам, – проговорила Амелия. Она с нетерпением ждала, когда они с Шарлоттой смогут провести какое-то время без матери. – Развлекайся.
– Я приготовила овощное рагу, – сказала Грейс. – Оно на плите. Вам осталось его только разогреть. Подливку хорошо собирать хлебным мякишем, хлеб возьмете в хлебнице. Как здорово, что можно израсходовать буханку целиком, пока она не заплесневела!
Какие странные вещи делали ее мать счастливой. Неужели и Амелию ждала та же судьба после расставания с мужем? Может, вскоре она тоже будет испытывать чувство удовлетворения от того, что хлеб не залежался в хлебнице?
– Хорошо, – выдавила она. – Спасибо.
Ее мать стояла прямо перед ней, преграждая путь к двери, и выглядела так, словно исчерпала не все темы для разговора.
– Я собиралась на пробежку. – Амелия надеялась закончить разговор.
– Ой, как здорово, – ответила Грейс. – Я до сих пор помню тот день спорта, когда ты выиграла тот забег на трех ногах. Сколько тебе тогда было? Ты бежала вместе с Самантой, а она уехала, когда тебе было девять, так что, должно быть…
– В час тридцать у меня важный звонок,
