ограбление. Ее ударили сзади. Смерть, скорее всего, наступила мгновенно. И никаких следов найти не удалось. Ни отпечатков, ни орудия убийства, ни следов борьбы. Ничего. Только в паре метров от тела девушки обнаружили ремень со странной зеленой надписью «SIC TRANSIT GLORIA MUNDI». Но в милиции сказали, что потерять его мог кто угодно и вряд ли убийца знаток латинских выражений. Следователь объяснил тете, что на скорый результат надежды нет, что такие преступления вообще плохо раскрываются. Выслушав рассказ женщины, я вернулся домой. В голове набатным звоном гудела мысль – Ее больше нет. Я сел за компьютер и в поисковике набрал латинское выражение, которое услышал от Аниной тети. Почему-то захотелось узнать, что оно означает. Послушная программа выдала ответ – «Так проходит земная слава». Пол минуты я пустыми глазами смотрел на эти четыре слова, и слышал, как внутри меня сердце-метроном отбивает привычный, неизменный ритм. И вдруг меня накрыла ледяная волна воспоминания. Грязный, взлохмаченный баянист хватает меня за руку и просит денег, а на его плече тот самый ремень. Так проходит земная слава… Решение созрело мгновенно, оставалось дождаться вечера.
Рукоятка короткого охотничьего ножа холодила и оттягивала ладонь, придавая решимости и уверенности. Я не знал, как именно убью его. Мне было плевать. Выследить и воткнуть нож в спину или сделать это на глазах толпы. Главное просто убить. Лишить эту тварь возможности ходить, дышать, спать, улыбаться, думать. Лишить его возможности быть. Это не было злобой. Холодное осознанное решение уничтожить ненужный сорняк. Выдернуть с корнем и вышвырнуть в кучу таких же паразитов. Улица сузилась до ширины моих плеч, а в ее конце горела моя цель – большая белая буква «М». Никто не попался мне по дороге, или я уже не мог ничего видеть. Неважно. После Аннушки все стало неважным. Люди, события, судьбы. Все стало пеплом и тленом. Лишь буква «М» призывно горела, белым мертвецким огнем. Я уже подходил, не сомневаясь, что найду его там. И я оказался прав. Он стоял на прежнем месте, только сегодня с ним рядом не было талантливого паренька в джинсовом комбинезоне. Был лишь он. В грязной косухе и в драных штанах. Я встал перед ним. Молча смотрел в его осоловевшие от алкоголя глаза. Хотел чтобы он меня вспомнил и догадался, зачем я здесь. И он вспомнил. Влажные поросячьи глазки спустя пару секунд наполнились пониманием и страхом. Он стал пятиться к стене. Я улыбнулся и шагнул к нему, вынимая из кармана нож и… и резко развернулся от неожиданности, услышав знакомый голос:
«I know,
You love the song but not the singer
I know,
You′ve got me wrapped around your finger
I know,
You want the sin without the sinner
I know
I know…»
Пока я смотрел на убийцу Ани, пришел тот парень и, узнав меня, решил спеть песню, которая так понравилась нам в прошлый раз. Я словно обмяк. Мужик в косухе все еще со страхом смотрел на меня. Он не пытался убежать, не пытался кричать. Он ждал. На бетонном полу перед ним лежала коробка с мелкими монетами. Я опять полез в карман, а мужик вжался в стену еще сильнее. Я вытащил бумажник и бросил его в коробку. Кивнул парню с гитарой
