мы тогда утрат понесли! Ведь самые печальные ситуации в жизни нации возникают именно тогда, когда она не знает еще, чего хочет, но знает уже, чего не хочет. А этим состоянием метания, когда не сформулированы ни национальные интересы, ни общее интуитивное национальное задание, внешние силы всегда пользуются, реализуя свои интересы. Именно в то безвременье мы растеряли многое потом и кровью достигнутое за 300 лет русской истории. И ведь большинству казалось, что все это не так важно! Только потом осознали и драму разделенного русского народа, и то, что судоходные реки и незамерзающие порты одинаково нужны и монархиям, и демократиям, и коммунизмам и всяким иным «измам».
– Ну, хорошо, восстанавливали мы, восстанавливали свои честь и достоинство последние десять лет, а кризис все свел к категориям чисто экономическим. О какой нравственности, спросят Вас, может идти речь, когда цены на нефть падают?
– Как раз сейчас, когда Господь опрокинул столы менял всего мира – банки, как он это сделал в Иерусалимском храме, может оказаться востребована историческая роль России на духовном поприще. В этой области не нужно завораживающих цифр «валового внутреннего продукта», здесь нужен дух и интеллектуальный потенциал, здесь нужна масштабная история за плечами, огромный опыт социального эксперимента – вот, где мы равновеликий игрок мировой истории.
Рано или поздно все кризисы заканчиваются. Вопрос в том, какими мы выходим из них – собранными воедино, создавшими новый уровень взаимосвязей, новый уровень коммунального сообщества и социального решения, тем самым дав импульс развитию и социума, и производства. Либо наоборот – разбитыми, разобщенными, опустошенными и озлобленными. Тогда – все опять начинай с нуля.
– Николай Бердяев отмечал, что государства создаются не для того, чтобы привести людей в рай, а чтобы не дать им оказаться в аду. А какое государство в России, на Ваш взгляд, может быть источником силы? Где бы не происходило ничего противного Богу и закону?
– Во-первых, безгрешных государственных устройств не бывает, и это понятно, ведь государство – творение рук грешного человека. К тому же в чистом виде ни одна доктрина общественного устройства никогда не реализовывалась, а только в переплетении с другими и всегда на определенной исторической, национальной, культурной почве, с большей или меньшей отстраненностью элиты от национальных интересов страны. В том, что мы видим на том же демократическом Западе, которому мы пытаемся следовать (часто слепо), тоже немало и фарисейства, и двойных стандартов. Хотя, безусловно, там много достойного, что можно и нужно перенять.
– Но в России демократы всегда исторически проигрывали. Другой русский философ, Василий Розанов, воспринимал демократию на нашей почве, как «детскую корь, как временное умопомешательство». Почему так?
– Общественный договор Руссо, который, как считается, лежит в основе западной демократии, по сути, подразумевает под государством совокупность граждан, объединенных
