уступом за правым флангом, у берега оз. Бувельно, имея целью обеспечить наше наступление от охвата справа и прорыва к единственной переправе в наш тыл, единственную роту своего резерва расположив за правым флангом.
Были высланы разведывательные партии для разведки подступов к позиции противника. К 6 часам утра все было готово, ожидаем наступления 19 полка в 6 часов утра, в 7 часов посылаем в боевую часть узнать, когда же начнет наступление 19 полк, отвечают, что наступление начнут через 10 минут, но это не случилось.
Наконец в 10 часов утра сообщили с боевой линии, что стрелок 19 полка сообщил, что 19 полк перешел в наступление. Наблюдение с нашей стороны выяснило, что несколько стрелков 19 полка имели попытку выйти из окопов, но ввиду сильного огня со стороны противника, часть из них, оставшаяся в живых, залегла шагах в 30 впереди линии своих окопов, в окопах для секретов.
В то же время генерал Мясников запросил меня по телефону, почему не наступает 29 полк, так как 19 полк продвинулся вперед, на что я вынужден был, убедившись в действительности, ответить, что 19 полк доносит ложно, что 29 полк не может двинуться вперед раньше движения 19 полка. На что получился ответ генерала Мясникова, что в 29 полку есть своя задача – движение на Трухсен.
Ясно было, что эту видоизмененную задачу, еще при отсутствии артиллерийской подготовки, среди белого дня, в 10½ часов утра выполнить было нельзя. Ясно было, что до укрепленной позиции немцев, на расстоянии только в одном пункте 800 шагов, а в других от 1000 до 1500, никто не дойдет, но никто и не возвратится назад, так как при малейшем нашем выдвижении вперед мы должны были подвергнуться не только огню с флангов, но и тыла. Кроме того, направляясь на Трухсен, у нас образовывался разрыв у озера, что давало возможность немцам двинуться на переправу нам в тыл, а в резерве ни одного солдата. Если же игнорировать направление на Трухсен и двинуться примыкая к озеру, то получался разрыв с 19 полком, что давало возможность противнику сделать то же, но все же мною было приказано 4 батальону двинуться вперед.
Как только 14 рота и взвод 16 роты начали одиночную перебежку вперед, противник открыл одиночную стрельбу по перебегающим из пулеметов, все выбежавшие оказались убитыми или ранеными (32 чел. убито и 92 ранено) – это при перебежках на 20 шагов. Досадно было то, что нам стрелять не представлялась возможность за отсутствием цели (немецкие окопы с бойницами).
Только к этому времени наша артиллерия открыла огонь. Убедившись окончательно в невозможности своим наступлением принести пользу, а наоборот вред общему делу, я передал генералу Мясникову, что наступать при отсутствии того же со стороны 19 полка нельзя, но если последует категорическое приказание вновь, то наступление будет продолжаться, но что вне всякого сомнения мы все погибнем, почему необходимо позаботиться о том, кто бы нас заменил на позиции.
Хотя генерал Мясников и обещал дать ответ, справившись у генерала Трофимова, но этого не сделал, а через некоторое время передал то же, что
