еще добавил, что дед вскоре убежал из лагеря, но был пойман и сурово наказан ремнем своим отцом за побег.
«Но несмотря ни на что, мы любили своих родителей, и часы общения с ними были лучшими в нашей жизни. Правда, так было далеко не в каждой семье. Вирус разделения неумолимо действовал, и давал свои болезненные проявления. Обострения отношений начинали проявляться в подростковом возрасте, когда появляются стремления к самостоятельности, когда ребенок уже не ребенок, но еще и не взрослый. В нормальной семье все противоречия сглаживаются заботой отца и любовью матери. Но семьи «нового формата» уже не могли сдерживать давления окружающего общества и терпели крах. Мужья искали утешение в пьянстве или с другими женщинами, жены не прочь были порезвиться с чужими мужьями, ну а дети, лишенные любви и внимания, были предоставлены сами себе, и их все дальше относило от родителей и часто разбивало об обочины жизни.
Появились другие лагеря – исправительные. Проблемы семьи породили проблемные судьбы. Ненависть, злоба, чувство собственной ненужности – делали свое дело. Потерявшие себя люди становились преступниками. Их пытались исправлять привычными методами: коллективным трудом и подавлением личности. В реальности это мало помогало. Получали лишь экономический результат, за счет использования даровой рабочей силы. В криминальной среде оформился особый клан «воров в законе». Эти люди имели влияние и власть, и не только в своей среде. Они находились на особом положении и не работали, как другие заключенные. Воровская элита была выгодна для властей. Руководство лагерей использовало их влияние на других заключенных в своих интересах, в основном, для давления на политических узников, которых намеренно содержали совместно с уголовным элементом.
Само по себе, появление огромного числа преступивших закон, вполне объяснялось состоянием их внутреннего протеста, протеста личности против, подавляющего ее, социального строя. Общество приняло схему «неизбежности отсидки» в лагерях «второго типа», как обыденность, как норму, что даже породило в народе циничную поговорку:
«раньше сядешь – раньше выйдешь!» Впоследствии, тюремный опыт, полученный этими людьми, будет во всю использован для передела собственности и давления на «толпу». Следующим объектом для удара избрали наиболее уязвимые в социальном плане группы: стариков и детей. Для первых избрали медленное вымирание через создание невыносимых условий для жизни. Естественно, что все было обставлено со стороны властей «красиво», с неизбежным привкусом заботы о своих гражданах. Выражалась она тем, что, время от времени, повышали размер пенсий и социальных выплат. Для особо мало обеспеченных людей, назначали субсидии. Внешне все выглядело замечательно. На практике же оказывалось иначе. После заявления властей о повышении пенсий, немедленно взлетали розничные цены, прежде всего на продукты, причем совершенно не в соразмерности с грядущим заявленным повышением. В результате:
