но в нем едва заметно скользнуло раздражение. – Я проверяла домашнее задание и наткнулась на листок с письмом…
– Письмом? – хлопнув глазами, словно филин, и нахмурив брови, переспросил старик.
– Письмом, – наверное, из этого слова можно было бы выжать минимум литр яда. – Вы знаете, я даю такие задания иногда: написать…
– Письмо, – глубокомысленно вставил Гринтон вновь. Кариль кипела.
– Да. Кому-нибудь из класса или одному из своих друзей. Я даю отрывок якобы полученной записки, а дети должны на него ответить. И вот, – девушка поерзала на деревяшках своими костями, успев пожалеть, что у нее не такой объемный зад, как у Лоэлиль из 5 «А», которая в свои достаточно юные годы по масштабу превышала норму раза в два. – И вот, я наткнулась на листок с письмом, в котором… эм… содержание которого взволновало меня и моего парня…
– Парня? – директор был на грани, и казалось, что скоро он полностью погрузится в прострацию.
– Он работает психотерапевтом, – поспешила добавить Кариль, посмотрев Гринтону прямо в глаза, тем самым удерживая его от впадения в состояние «я ничего не понимаю, хватит меня мучить». – И его это тоже взволновало. Он заинтересовался учеником, написавшим это самое письмо, и попросил меня устроить им встречу.
Кариль сделала паузу, внимательно всматриваясь в лицо своего слушателя – по морщинкам гуляли тени мыслей и рассуждения, но ничего, что могло бы вызывать опасения помутнения рассудка, не наблюдалось, и поэтому она продолжила:
– Вот только на листке не указан номер класса, в котором учится мальчик. И…
– Мальчик?
– Написавший письмо. Да, мальчик. Оэджи.
– Оэджи?
Кариль решила промолчать, смиренно выжидая, когда же Гринтон совладает со своим серым веществом и утрясет слова внутри черепной коробки, изрядно сотрясенной уже за восемьдесят три-то года.
– И ты, душенька, хочешь узнать, кто этот мальчонка? – Кариль чуть ли не подпрыгнула от радости. Наконец-то этот старый черт начал соображать! Она-то уж и не надеялась…
Не в силах выговорить и слова, девушка только закивала головой.
– Что ж… – мистер Гринтон постучал подушечками пальцев по столу, какое-то время не сводя глаз с пространства перед собою, потом прекратил стучать, откатился чуть назад на кресле, и в столе с его стороны что-то скрипнуло. Увлеченно роясь в содержимом открытого ящичка, директор что-то неслышно бормотал себе под нос. Так как в кабинете стояла абсолютная тишина, для Кариль разобрать это бормотание не составило никакого труда – ее начальник шепотом проговаривал мелькающие перед его глазами имена детей. Очевидно, он просматривал список всех учащихся в школе.
Кариль не ожидала, что поиски могут занять больше двух минут, и удивилась тому, что только на исходе трехсот пятидесяти
