очень хочу с ним быть. Но платить ту же цену, что была однажды заплачена,я не могу. Просто не вытяну последствий.
«Я с ним не спала», – жую губы и думаю, что бы такого еще написать, чтобы Милана отстала.
«Мы пообедали и я уехала».
– О чем вы говорили? – мне пришлось ответить на Миланин настойчивый звонок. Если не ответить, она ещё додумается приехать. А этого я точно не хочу.
– О твоём отце.
Слышу, как Милана шумно дышит в трубку.
– Конкретнее, – цедит после небольшого перерыва.
– Богдан сказал, что твой отец хочет сотрудничать и заинтересован в ваших отношениях.
– И?
– Он не из тех, кто прогнется, Милана. Богдан чётко дал это понять.
– Черт, да что ему надо?
– Боюсь то, чего ты дать не можешь.
– Вы посмотрите на нее, – Милана ощетинилась. – Эксперт по отношениям с дипломом. Ты где научилась, а Любка? В интернате своем занюханном? Пока на продавленной койке вместе с такими же оборванцами, как сама, азы траха осваивала? Во сколько начала, в двенадцать или раньше? Что там мужикам надо, поведай.
Каждый раз, когда она говорит что-то подобное, к горлу подступает ком. Ничего не могу с этим делать. Несправедливо, что люди позволяют себе подобные грязные мысли обо мне.
Да, в интернате я провела половину своей жизни. Да, детдом был старый, условия далеки от идеала. Но мы нормальные! Прекрасно знали, что такое хорошо и плохо. Распущенными были лишь единицы. И я не была одной из них, не позволяла себе лишнего.
Встречалась с одним парнем из детдома. Мы очень долго дружили и даже хотели пожениться, когда выпустимся. Жаль, не сложилось.
– Прекрати, иначе я повешу трубку, – предупреждаю ее.
– Ладно, оставим твоё темное прошлое в покое. Что Богдан говорил о нас?
Мы подошли к самому сложному. Если скажу правду, мне конец, точно отыграется.
– Ему нужно время, – отвечаю пространно. И мне. Чтобы уволиться и уехать. Дальше так жить невозможно.
– Опять… ты ничего лишнего не сказала?
– Нет. Ты знаешь, я бы не стала.
– Он приставал?
– Да....
– Ясно, – она усмехается, – звал в отель?
– Нет, к себе домой.
– Даже домой… Понравилось с ним зажиматься?
Она что, мазохистка?
– Милана, я больше не буду никуда вместо тебя ходить. И с Богданом встречаться тоже, хватит.
– Обсудим это позже, – она вешает трубку, как всегда оставляя последнее слово за собой. Милана уверена, что сможет диктовать мне любые условия.
И да, она может. Милана раскопала мое прошлое.
В детдом попадают разными путями. От кого-то отказались еще при рождении, у кого-то спились родители, кого-то изъяли у тех, кто о ребенке заботиться был не в состоянии.
А я
