для всех известных в мире рас,
пристанище для постсоветских нищих.
Кормилец этих нищих – то есть нас.
Здесь множество народов расы чёрной.
В чужой для них, прохладной стороне
поёт, танцует, множится проворно,
работает и счастливо вполне.
Здесь масса пакистанцев и индусов.
Китайский Лондон1 – перенаселён.
Хватает итальянцев, но французов,
лишь как туристов привечает он.
И поутру несёт автобус красный
по "стритам", "сквайрам", "роудам", "бриджам"
В два этажа людей занятий разных:
различных возрастов мужчин и дам.
И очень часто белые мужчины
Гуторят на понятных языках.
А пятна краски больше половины
Отмыть не в силах на своих руках.
Мы маляры. Мы Лондон украшаем.
В его красе и наш весомый вклад!
Уж мы-то, друг, об этом точно знаем.
Но что-то нынче твой не весел взгляд?
Чего взгрустнулось, "пейнтер-декорейтер", 2
Устал, как пёс? Замучил "овертайм"? 3
А то, прораб, как в армии ефрейтор,
Читал морали весь рабочий "тайм"?
О нет, не то. Какие там морали!
Из нас придирки выдержит любой:
Нужда с Надеждой нас сюда пригнали,
Нужда с Надеждой – лучший нам конвой!
Да вот беда – закончили работу
и нас хозяин выставил за дверь.
И вновь грызёт проклятая забота:
как дальше быть? Куда идти теперь?
Домой в Литву, Россию, Украину
теперь не вышлешь больше ни гроша.
И за семью, за мать, за дочку с сыном
Теперь болит у каждого душа…
А за окном – готические взлёты:
"Биг Бен", "Вестминстер", "Трафальгарский сквер",
а в небесах бесстрастны самолёты,
а выше Боги всех известных вер.
И всем – от пассажиров и до Богов
Нет дела до твоих печальных дел.
У каждого свой путь, свои тревоги
И свой, судьбой начертанный удел.
Вертись, маляр, скорей найди работу.
Ты сможешь, парень, сам себе помочь.
Рассчитывать не стоит на кого-то.
Спеши: настало утро – скоро ночь…
07.11.1999 г.
1 Чайнатаун – китайский квартал в центре Лондона;
2 Пейнтер-декорейтер – маляр
3 Овертайм – сверхурочные часы работы.
На чужбине
Мальчики воюют на чужбине.
Нет, не за идею, а за хлеб.
Времена особенные ныне.
Прежний быт наивен и нелеп.
На просторах Родины чудесной
им
