неведомо откуда взявшихся рассыпающихся плотов. Было видно, что освобождённые от ранее связывавших их тросов, связки плотов мокрыми рассеянными спичками плыли по реке. Днище «Зари» постоянно содрогалось от невидимых ударов брёвен-топляков.
– Да, командир, – прокричал капитану Бубенцов, – попали мы с тобой в заваруху, смотри, какая катавасия, и обратно не повернёшь!
– Ничего, Серёжа, прорвёмся, – успокаивал речника капитан, – на нашей «Заре» мы всё преодолеем и пройдём. Надеюсь я, дальше будет лучше.
Но нет, дальше было хуже!
Запах гари и огня чувствовался всё больше и ближе. Заметив спереди перегородившую всю реку узкую плотовую обоновку, так называемого «ерша», шириной около метра, зацепившуюся за небольшой речной остров посередине реки, капитан резко сбавил ход теплохода. Ужасаясь, капитан увидел, как по правому борту горели брошенные экипажами два речных тягача «РТ», которые, видимо, и вели все эти рассыпавшиеся плоты. Топливо и масло, вытекшее из горящих тягачей, только придавало силы зарождающемуся чудовищному костру.
Святогоров связался по радиостанции с портом: – ЧП у нас, Михалыч! У меня борт, полный детей, а близ Раменья два «РТ» горят, помощь высылайте, все пути и вперёд и назад перекрыты рассыпавшимися плотами!
– Спасай детей, Иваныч! – отозвался по рации диспетчер Михалыч. – От капитанов «РТ» был доклад, что повреждён газопровод на реке, из-за чего и полыхнули наши речные тягачи. Экипажи спасены. Вертушка у нас «МИ-8» в вашем районе, направляю к вам! Спасай детей, капитан, не знаю, как, но спасай!
– Вот что, Михалыч, – сухо ответил по рации Святогоров, – назад пути у меня нет, спереди путь закрыт, буду на берег детишек высаживать…
Не успел он договорить этих слов, как реку потряс чудовищный взрыв. Левый и правый берега реки полыхнули в пламени огромного адского костра.
– Газ рванул, капитан, – побелевшими губами прошептал моторист Бубенцов, – всё, хана нам, Иваныч, приплыли…
Святогоров глянул на побелевшее лицо своего помощника.
– Прорвёмся, Серёжа, – подбодрил его капитан, – на нашей Зорьке прорвёмся, выручит она нас.
– Смотри, Иваныч, – ужаснулся моторист, – река загорелась!
Посмотревший вокруг себя, капитан побледнел: горели уже не только брёвна, но и как в каком-то страшном чудовищном сне воспламенилась и река. Густой чёрный дым от пламени страшного костра клубами поднимался до самого неба, мешая дышать и смотреть на эту страшную, как в фильме-катастрофе, картину. Как сухие спички, прямо на воде горели брёвна.
В салоне плакали дети.
– Так, Сергей, – глянул на Бубенцова капитан, – пристаю к островку, видишь, на нём обоновка повисла. Высаживаю детей и всех пассажиров, их у нас около ста. Сам отойду и буду прыгать через обоновку, если не получится, один сгорю! Ты, если что… веди детей на берег, хоть и горит он…
– Не получится,
