баба на корабле к беде, почему-то не сработал.
– Имя? – Бьерн подозвал девчонку, высунувшись из кабины.
– Что?
Она была бледная как смерть. Какая из нее медсестра? Ей бы самой кто капельницу с витаминами поставил.
– Имя у тебя есть?
– Да, – закивала. – Валентина Котова.
– Русская?
– Да. Это проблема? Я знаю, что говорю с акцентом на английском…
– Я тоже говорю с акцентом. Хотя ты права, проблема есть, – Бьерн опустил взгляд ниже. – Твой маникюр. Не боишься, что обломаешь коготки?
Все-таки кукла.
Да что за день!
Бьерн глубоко в душе надеялся, что ему пришлют угрюмую тетку с карьерным оскалом. Такую можно было занять делом и не бояться, что она свернет себе шею на нефтяной вышке. Или, на крайний случай, кого-нибудь из организации «по борьбе за равноправные права женщин», из тех умалишенных, которым неймется и хочется залезть то в шахту, то за руль асфальтоукладчика. Тут Бьерн тоже нашел бы, что делать, а вот нянчиться с барби – все равно что проклятье.
А девчонка точно была из неженок. И укладочка красивая, и взгляд наивный, и костюмчик элегантный до тошноты.
– Я умею обращаться с ножницами, – девчонка вдруг вспомнила, как говорить. – Если надо, подстригу.
– А со ступеньками умеешь обращаться?
Бьерн покосился на лестницу. Его терпение подходило к концу.
Они взлетели через пару минут. Девчонка сразу затихла, как оказалась с ним бок о бок. А Бьерн позабыл о ней, погрузившись в документы. Ему предстояла важная командировка, он должен был проверить новую вышку, как глава безопасности. У Бьерна была своя компания, которая сотрудничала с нефтяными гигантами и считалась одной из лучших на европейском рынке. На кону была его репутация.
– Ой…
Бьерн повернулся на возглас девчонки. Она зажмурилась после виража, а пальцами вцепилась в ремень безопасности.
– Боишься летать? – спросил Бьерн.
Он отбросил ладони Валентины от ремня, чтобы она не расстегнула его ненароком. Но вместо благодарности девчонка покосилась на него так, будто он стащил с нее юбку вместе с бельем.
– Еще скажи, что плавать тоже боишься. Чудесный денек, – процедил Хансен, – и становится всё лучше и лучше. Вместо заката, наверное, ядерная рванет.
Бьерн закинул бумаги обратно в папку и отбросил ее подальше. От графиков тошнило, они все как один твердили, что сдать вышку в срок не выйдет.
– У меня сегодня первый день, – заговорила девчонка. – Я немного нервничаю.
– Немного.
– Хорошо, много. Я много нервничаю и не привыкла летать на вертолете.
– Зачем тогда тебе такая работа? Ты вообще от кого? Кто тебя пропихивает?
– Никто, – она удивленно захлопала длинными ресницами. – У меня нет связей, я с улицы… Меня просто взяли на работу после собеседования.
