еще какое-то время побуду здесь, – Марин ткнула пальцем в духовный центр Акио, но он ощутил, как сжалось его искалеченное сердце, неуверенно кивнул, а внутри словно раскаленный метал разливалась горечь, – прости, чтобы ты там не увидел, и прощай, Акио, – на этих словах Марин сложила два пальца и ткнула его в лоб, ее мягкая улыбка и пустой взгляд застыли на лице, она медленно закрыла глаза и все ниже опускалась на обезображенное дно.
Акио хотел закричать и кинуться за ней, как темнота заполнила все вокруг, руки и ноги оцепенели.
– Ты и правда мне понравился, – едва слышно шепнула Марин, все больше погружаясь в жуткую смесь, – ты знаешь мое имя, – через мгновенье ее тело жадно схватили сгнившие руки и затянули в трясину, от нисуго не осталось и следа.
Она встречала тысячи людей за свою длинную жизнь и все они проходили мгновеньем, но лишь один запомнил ее, а порой и одного было достаточно, чтобы жизнь прошла не зря.
Акио испытывал полное разочарование, никто не должен был вновь умирать из-за него, он вернулся к жизни всего несколько дней назад и уже разрушил жизнь прекрасному существу. Но времени на саморазрушение у него не было постепенно темнота вокруг начала обретать мутные слабо различимые формы.
Перед ним был письменный стол, на котором лежала стопка исписанных бумаг, чувствовался запах чернил и легкий морозный холод из приоткрытого окна. Руки Акио двигались сами собой, вырисовывая строчки из стихотворения:
«Несчастный!» – шепнешь ли ты?
Когда бы могло состраданье…
«Иллюзия, я в воспоминаниях Макото?» – осознал Акио и внимательно всматривался в каждую деталь.
– Ты снова здесь? – послышался знакомый голос.
Акио повернулся, но не увидел лица, оно было размыто и рассмотреть никак не удавалось. Вероятно, потому что у Марин совсем не оставалось сил, ей не удалось передать иллюзию достаточно детально, воссоздать лицо человека всегда было самой тяжелой задачей для других существ, как бы они не старались их копии выходили недостаточно живыми, всегда были либо застывшими, либо крайне уродливыми.
Не важно видел сейчас лицо Акио или нет, бело-золотое одеяние с высоким воротником и мерзкий голос ясно дали Акио понять, что перед ним Шито.
– Да, император разрешил пользоваться вашей библиотекой, – тело Акио двигалось само по себе, сейчас им руководил Макото, голос его слегка дрожал, а сердце как-то болезненно застучало.
«Страх? Ненависть? Что это?» – думал Акио слушая свое тело.
– Так нравится заниматься этой ерундой, – Шито постучал по плечу Макото и присел рядом, внимательно рассматривая письмена, – ну знаешь выглядит неплохо.
Ужасающе чувство покрасневших щек разлилось по лицу Акио, а его собственная душа пришла в смятение.
«Проклятье, Макото…» – краснеющие щеки, приступы жара и сердцебиение, это был вовсе не страх в теле младшего брата.
Картинка быстро сменилась и вот сквозь мутную
