долго наполнять, что проще помыться в раковине.
Женщина подошла к очагу, взяла кочергу, поворошила угли и подкинула к ним три бревна из корзинки, стоящей рядом.
– Вот так. Я растопила, перед тем как поехать за вами. Керосин для лампы в канистре в туалете, дрова в сарае позади дома, и я положила в чулан молока, свежего хлеба и сыра вам на ужин. Уверена, что вы проголодались. Поставьте чайник на плиту, он моментально вскипит. И не забывайте подкидывать дрова по утрам. Насколько я помню, страшно прожорливая штука. А теперь я должна идти. Боюсь, мы потеряли овцу. Подозреваем, она свалилась в колодец. Дэвид сказал, вы вполне самостоятельная девушка, но я загляну утром, когда вы уже освоитесь. Между прочим, я – Лаура-Джейн Марчмонт. – Она резко протянула Грете руку. – Но все зовут меня ЭлДжей. И вы можете тоже. До свидания.
Дверь хлопнула, и она исчезла.
Грета растерянно покачала головой, вздохнула и опустилась в обшарпанное, но удобное кресло перед огнем. Она была голодна, и просто до смерти хотела чашку чая, но сперва ей надо было посидеть хотя бы несколько минут и прийти в себя после всех испытаний этого дня.
Она смотрела в огонь, размышляя о женщине, которая только что ушла. Какой бы она ни ожидала увидеть мать Таффи, Лаура-Джейн Марчмонт такой не была. Если честно, она представляла себе простую сельскую вдовушку с пухлыми красными щеками и детородными бедрами. Она оглядела свой новый дом, внимательно присматриваясь к окружающей обстановке.
Маленькая гостиная с прелестным бревенчатым потолком и большим встроенным камином, занимающим целую стену. Обстановка была минимальной – только кресло, боковой столик и покосившийся шкаф, заполненный книгами. Она распахнула закрытую на задвижку дверь и, спустившись на две ступеньки, прошла в маленькую кухню. Там были раковина, буфет с разной разрозненной посудой, чулан, в котором она нашла буханку свежего хлеба, ломоть сыра, масло, несколько консервных банок супа и полдюжины яблок. Открыв заднюю дверь, она увидела слева погреб, играющий роль туалета.
Скрипучая лестница вела из кухни к двери наверху, за которой находилась спальня. Комната с низкими потолками почти целиком была занята большой кроватью из кованого железа, покрытой веселым лоскутным одеялом. Керосиновая лампа светила теплым неярким светом. Грета кинула мечтательный взгляд на кровать, но решила, что ради своего и ребенка благополучия должна что-нибудь поесть перед сном.
Поужинав у очага хлебом, супом и сыром, она зевнула. Умывшись, как могла, в кухонной раковине, она сообразила, что в будущем, если ей захочется теплой воды, придется ставить чайник. Потом, дрожа от холода, она взяла свои чемоданчики и наконец направилась вверх по лестнице.
Натянув через голову ночную рубашку и добавив свитер поверх нее, она отвернула одеяло и с благодарностью опустилась в удобную постель. Закрыла глаза и стала ждать, чтобы ее окутал сон. После шумной комнаты в Лондоне тишина здесь была оглушающей. В конце концов усталость взяла свое, и она провалилась в сонное забытье.
