style="font-size:15px;"> – С чего ты взяла? – мотнув по привычке подбородком, спросил Михайлов.
– Ну, просто, я сама, если честно, устала, столько впечатлений за один день.
– Понятно, тогда ночной клуб отменяется – меняем маршрут.
Арине ничего не оставалось, как снова сесть в «Майбах» и полностью довериться выбору олигарха.
«Ничего себе, он ещё и в ночной клуб собрался. Драки в ресторане ему мало, значит, показалось. В ночном клубе, как пить дать, кто-нибудь к нам бы прицепился. Интересно, почему Михайлов совершенно не устал? Неужели всем миллиардерам чип с подзарядкой ставят? Он ведь человек, а не робот. Я вот буквально валюсь от усталости, а у него ни в одном глазу», – размышляла Арина.
Между тем, автомобиль медленно тащился в потоке машин по Третьему транспортному кольцу. «Куда же мы едем? – думала Арина. – В этом направлении находится МГУ, где Михайлов так любит выступать с лекциями, но для встречи со студентами поздновато, по этой же причине не подойдут и Лужники, хоть спортивные мероприятия он тоже обожает. С церквями у олигарха проблемы, поэтому в Новодевичий монастырь вряд ли. Может быть, тогда на близлежащее кладбище? А впрочем, какая разница, с Михайловым даже на кладбище не будет страшно. Он же мало того что слаломист и волейболист, так, как только что выяснилось, ещё и самбист».
– Арина, ты не спишь? – нарушив молчание, спросил Сергей Сергеевич. – Мы уже почти приехали.
Арина взглянула сквозь стекло со своей стороны «Майбаха» – перед ними были Воробьёвы горы.
– Это мне кажется, Сергей Сергеевич, или наш вечер действительно приобретает политический окрас? – поинтересовалась девушка, выходя из машины.
– Это почему же политический? Я тут никаких митингов и манифестаций не вижу, – удивлённо пожал плечами Михайлов.
– Ну, как же, именно здесь Огарёв и Герцен присягнули пожертвовать жизнью ради борьбы. А мне на что присягать и чем жертвовать?
– Арина, браво, не каждый москвич об этом знает. Ну, если хочешь, можем и памятник посмотреть Огарёву и Герцену. Я, если честно, думал просто свежим воздухом подышать.
– А у меня уже мысль стала закрадываться, что вы хотите меня в вашу партию завербовать, – замахала ресницами Арина. – Пиво – только членам профсоюза, гранты – только членам партии.
– В мою партию не так-то просто вступить, меня самого еле приняли, – с абсолютно серьёзным лицом ответил Михайлов, когда они уже поднимались по отвесному склону.
Памятник Огарёву и Герцену был нещадно расписан граффити, и, похоже, они даже спугнули какого-то подростка с баллончиком краски.
Недалеко от памятника проехал по склону, запорошенному снегом, одинокий лыжник.
– Ой, как здорово. А здесь и на лыжах можно кататься, – не сдержала радостного возгласа Арина.
– А ты катаешься на лыжах? – невзначай спросил миллиардер.
– Да, даже собираюсь поехать на горнолыжный курорт в январе, – похвасталась девушка.
– А
