подруги молчали. Девушка так и не решилась рассказать Кэти о странностях с зеркалами.
Постепенно школа наполнилась шумными подростками и вёрткими младшеклассниками. На первом уроке Бетси почти не слушала учителя алгебры, а рисовала на полях тетради. Рука выводила причудливые узоры, а в голове крутилось множество вопросов. Что же произошло с зеркалами? Может, у неё галлюцинации из-за того, что она летом получила очередное сотрясение мозга? Не стоило так гонять на велосипеде. Блин, как же трудно сосредоточится. Эх, мир цифр и правил такой скучный, но нужно прикладывать все усилия, чтобы получить хорошее образование. Покусав кончик карандаша, Бетси посмотрела на доску, а затем в учебник. Пора возвращаться к вычислениям, чтобы радовать строгую маму и не потерять статус лучшей ученицы. Как же надоело оправдывать ожидания родителей и педагогов. Она бросила взгляд на пожилого учителя.
– Вы что-то хотите сказать, мисс Бёрчинг?
– Нет, ничего, мистер Роджерс.
Мужчина мягко улыбнулся и поправил очки в тонкой оправе. На уроке английского языка Бетси сделалось дурно. Тело горело изнутри, как при высоченной температуре, а кожу будто бы колола тысяча маленьких иголочек. Она потрогала за плечо сидящую впереди подругу. Кэтрин вопросительно покосилась на Елизавету.
– Мне плохо. Не знаю, что со мной, – простонала Бетси.
– Скоро звонок, потерпи, и пойдём к врачу, – растерянно ответила Кэт.
Прозвенел звонок. Класс устремился к выходу. Стиснув зубы, Бетси выползла в коридор.
– Дерьмово выглядишь, – нахмурилась Кэт. – Может, воды?
– Не хочу, – вяло отмахнулась девушка и прислонилась спиной к прохладной стене.
В коридоре было сумрачно. Она почувствовала, что ей становится лучше. Куда-то исчезла тысяча иголочек, и почти унялся жар. Бетси потрогала лицо дрожащей рукой. Странно. Лоб и щёки холодные, но кажется, что у неё жар. Она направилась к железным шкафчикам. Блондинка засеменила за одноклассницей, прижимая к груди учебник.
– Врачебный кабинет в другой стороне.
– Кэт, мне уже легче. – Бетси открыла шкафчик и вытащила из него верхнюю одежду и объёмный клетчатый шарф. – Не пойду к врачу. Отлежусь дома.
– Но… – попыталась возразить Кэт, переминаясь с ноги на ногу, однако Бетси не дала ей договорить.
– Кажется, у меня простуда. – Хлопнув дверцей шкафчика, она громко вздохнула. – Стрёмное утро.
– Не пойму, что с тобой происходит? – тревога мелькнула в голосе Кэт.
Сердце щемило от какого-то едва уловимого чувства. Что это? Страх? Отчего ей кажется, что Елизавета стала какой-то пугающей?
– Я и сама не могу понять… То зеркала барахлят, то сны непонятные снятся, – с хрипотцой произнесла Бетси и опустила зелёные глаза в пол.
Затем спешно оделась и намотала шарф на шею. Не велики проблемы. Сама разберётся. Незачем втягивать в это Кэтрин, которая ей как родная сестра.
– Чего-чего? Тебе явно плохо. Елизавета-Луан
