и схватила зеленый кусок рахат-лукума. Помяв его пальцами, я сунула в рот и со всей силы впилась в него зубами. Отчего-то короткая переписка с Димой благотворно на меня подействовала и будто стало полегче. Но почему тогда мне так нестерпимо больно в груди? Допив газировку я поднялась и зашагала на небольшую кухню. В моей небольшой студии с ремонтом от застройщика было чисто. Мне нравился порядок. Я не вешала на стены дурацкие аляповатые картины, не собирала безделушки, которые только собирают пыль. Мне нравился диван с серой обивкой и светлые стены. Интерьер в скандинавском стиле, ничего лишнего. Голову пронзила мысль о предстоящем платеже за ипотеку, о моих позорных накоплениях, которых не было, и о том, что я осталась без средств к существованию. Я благополучно выбросила проблемы прочь, заев их желтым упругим кусочком восточной сладости. Взгляд упал на пустую односпальную кровать с серым стеганым покрывалом. Я прошла мимо нее и вернулась на диван, запрыгнула на него с ногами и свернулась калачиком. Этой ночью мне нестерпимо захотелось поспать на нем. Я укрылась белым вязаным покрывалом и прикрыла веки. Пролежав без сна несколько часов подряд, я обдумала все, что только возможно. Мысли лезли на ум, как тараканы, и от них не удавалось скрыться. Не помогало даже то, что я лежа жевала лукум. В какой-то момент я задремала, но внезапно проснулась посреди ночи. Мне не нужно было смотреть на часы, чтобы знать, что меня подкинуло в четыре или в пять утра. Сонная, с плохо соображающими мозгами, я позабыла об увольнении и потратила полчаса на то, чтобы мысленно собраться на работу через к восьми. Но осознание свалилось на меня, как десятитонная бетонная плита. Закрыв глаза, я проваливалась в череду сна и болезненных пробуждений. Сквозь туманную пелену до меня донеслось настойчивое жужжание рядом с ухом. Я не сразу сообразила, что звук исходит из внешнего мира, а не является плодом моих пугающих сновидений. Разлепив один глаз я уставилась на горящий экран смартфона. Когда я схватила его, вызов прекратился. В пропущенных звонках я увидела незнакомый телефонный номер. Я резко села на диване, вращаясь вместе с собственным головокружением, и нажала на иконку вызова. Через три гудка на другом конце раздался приятный мужской тенор:– Венера, доброе утро!
Я распахнула глаза и несколько раз моргнула. Оторвав телефон от уха, я посмотрела на часы и увидела, что почти десять утра.
– Меня зовут Ибрагим Султанович, я звоню от имени вашей покойной бабушки…
– Вы телефонный мошенник? – слетело с моих сонных губ. В трубке воцарилось неловкое молчание.
– Полагаю, что нет, – наконец ответил мужчина, – Эллина Валентиновна…
– Полагаете, то есть, вы не до конца уверены? – зевнула я.
Пауза была такой тягучей, как детский слайм.
– Я уверен в том, что не являюсь мошенником, – твердо произнес Ибрагим. Я хмыкнула.
– Я нотариус вашей бабушки, и должен встретиться с Вами насчет ее завещания, – мошенники обычно так и говорят. Правда, в последнее время они представляются полицейскими
