не закончили разговор.
Действительно не закончили.
– Да, мы говорили про таэрран.
Руки дракона на штурвале сжались сильнее, тем не менее он процедил:
– Я не знаю ни одного случая, когда пламя прорвалось бы через таэрран. В истории Надорги был случай, когда правитель запечатал таэрран своего первенца, сына- заговорщика. Парня бросили в подземелье, но спустя несколько лет его сила возросла настолько, что печать отца оказалась слабее его пламени.
Я затаила дыхание.
– Тем не менее преодолеть магию таэрран и вырваться из-под нее огонь все равно не мог. Поэтому сжег заговорщика. Изнутри.
Последние слова перебили дыхание окончательно.
Сжег изнутри?
Нет, это же…
– И его отец позволил этому случиться? – хрипло спросила я.
– Все произошло очень быстро. Огонь набирал силу постепенно, день за днем, а потом разом полыхнул. Никто не успел ничего сделать.
– Но он же должен был что-то чувствовать? Идущий изнутри жар, или…
– Под таэрран свой огонь не почувствовать. Это печать, магию которой ни одному пламени преодолеть не под силу. – Даармархский пристально на меня посмотрел, и я решила прекратить расспросы.
Тем более что слова «свой огонь не почувствовать» выдернули меня из состояния, близкого к животному страху. Я отошла к поручням мостика, обхватила себя руками. Нет, это точно не мой случай, потому что я действительно ничего не чувствовала под таэрран. Точнее, чувствовала, но когда рядом был Даармархский, его огонь я чувствовала так же ярко, как сейчас…
Чей?!
Эта мысль вытряхнула из меня воздух еще сильнее, чем предыдущая, но оформиться не успела.
– Огонь набирает силу только до полного созревания. Тебе не о чем волноваться, Теарин.
Я обернулась: Даармархский стоял рядом со мной, к штурвалу вернулся капитан.
– Не о чем? – воскликнула я. – Да, пожалуй мне не о чем волноваться. Кроме того, что я всю жизнь проведу, не чувствуя своего пламени.
Я говорила, но мысли метались взбешенными драконами.
Пламя.
Если оно не мое, тогда чье?! Чье?!
Я же не могу быть…
– Иногда не чувствовать гораздо проще.
– Это ты по своему опыту говоришь?! – посмотрела ему в глаза. – Ты хоть раз лишался частицы своего пламени?! Хоть раз становился пустым, без огня, с которым родился?! Ты когда-нибудь такое чувствовал, Витхар?!
– Да, – дракон спокойно встретил мой взгляд. – Отец несколько раз наказывал меня за проделки. Надевал таэрран.
– На сколько? – спросила я. – На пару часов?
– Самое большее – на полгода, – ноздри дракона шевельнулись. – За то, что заставил сына прислужницы при всех называть себя дурными словами. Он мне надерзил, и я решил его проучить. Отдал приказ. Отец сказал, что достойный правитель никогда не поступит так со своим подданным, после чего надел на меня таэрран там же, на глазах у всех.
