вытягивают тщедушное тело мумии. Тварь поднимается под потолок, а я достаю «Лисов» обратно и силой воли заставляю Око вновь работать. Я вижу все и даже больше.
– Поиграем, – рокочет Хохуро, и его голос эхом разносится по залу.
Первая атака состояла из пяти лент, копьями вонзившимися в пол под моими ногами. Хохуро учел ошибки предыдущего раунда, и теперь ленты атаковали стремительно, но возвращались к хозяину еще быстрее.
Вторая атака была похожа на первую, как и третья. Затем Хохуро начал бить лентами по очереди, так что теперь это был не мощный залп, а пулеметный огонь алых копий, выстреливающих пружинами.
Но нам с Джексом было плевать. Молниеносные атаки сверху вниз, под углом и даже по прямой. Ленты вонзались в пол, стены и колонны, вырывая целые куски камня, разбрасывая вокруг мелкую крошку, заполняя зал пылью.
И даже когда ублюдок сменил тактику, нам все еще было плевать. Ленты перестали светиться, полыхая лишь в момент атаки. Теперь они обвивали весь зал, стелясь по полу и потолку, прячась за колоннами и грудами камней.
Лишь для того, чтобы выстрелить смертоносными жалами мне в спину, сбоку, сверху, со всех сторон. Но нам с Джексом было плевать.
Темнота больше не прикрывала ублюдка. Я видел отчетливо каждый сияющий жгут. Для меня зал словно покрылся паутиной извивающихся вен, сомкнувшихся клетью. А в центре были мы с Джексом.
И мы двигались, делая ровно столько, сколько нужно. Видя каждую атаку, мы позволяли лентам скользить в опасной близости от тела. Со стороны казалось, будто мы балансируем на грани, но на самом деле мы просто не тратили сил больше, чем было нужно.
Хохуро, Древний с артефактами лент, исписанными рунами на языке, близком к изначальному. Чудовище, перебившее в одну из партий несколько отрядов игроков и еще больше монстров.
После Безумного Мечника… После тренировок Рэда… После испытаний, выпавших на долю Джекса. После нашего с ним объединения. Да с Оком Бога. Для нас этот противник был слишком медленный.
– Ана, ты тут единственная шаришь, – произнес Рино из-за колонны. – Это Красная Лента? Он этому учился все это время?
– Я ее не изучала. Только видела в голокоме и на записях.
– Это не она, – произнес Маус. – Я видел Гаро, исполняющего этот стиль. Видел записи с Рэдом и видел Арча. Это не она. Больше нет.
– Тогда что?
– Не знаю. Хант на сорок две ловкости, естественный резонанс, плюс навыки их обоих. Это что-то новое. Больше, чем Красная Лента Рэда. И вряд ли это возможно повторить.
А я продолжал перетекать из одной точки пространства в другую. Медленно, плавно, но достаточно, чтобы ленты даже не коснулись меня. В поднятой пыли, под грохот летящих камней, под хохот Хохуро.
И я вплел в эту мелодию разрушения барабаны «Лисов», плюющих смертью. Хохуро даже не шевелился, так и скрючившись под потолком. Ленты защищали его, изгибаясь, извиваясь так, чтобы пули рикошетили в стороны.
