никогда не вёл записей в привычном понимании. Так, только пометки, решения головоломок, разные чертежи. Он записывал только то, чем собирался поделиться со своими детьми или этим миром, всё остальное хранил в своей голове ― самом надёжном сейфе, о котором когда-либо знала Драгана.
Николай мог запоминать огромные карты, если их не давали ему на изучение или отказывали в копии. Затем в своём кабинете воспроизводил те по памяти, подбирая бумагу, краски, размеры каждого изображённого объекта. Драгана улыбнулась уголком губ, такую чудесную способность она унаследовала в не полном многообразии. Она довольно легко запоминала всё, что ей необходимо, но не было того изящества, что проявлялось у отца.
Витражи.
Их не было в этом зале, но если смотреть снаружи, то храм пестрил ими. Драгана думала, как именно устроено здание, где могут быть двери? Здесь должно быть минимум два этажа, не может здесь быть только сферическая комната и саркофаг, забрызганный золотом. Скорее всего усыпальницу вырезали из цельного куска мрамора, а сам храм возвели вокруг неё. Но потайных дверей не находилось, рабочие стали искать по кругу, вымазываясь в золоте ещё больше. Дмитрий начинал нервничать, ожидая, что вот-вот босс начнёт его подгонять, поэтому он стал активнее подгонять своих людей. Кто-то притащил ледорубы. Доброволец глубоко вонзил один, следом второй, собираясь подобраться к сфере под куполом. Как только он переставлял ледоруб, оставшуюся дыру заполняло золото, как кровь ― рану, царапины на стенах от шипов на обуви вели себя подобным образом.
Мужчина не высок, ловок, скорее всего любил лазать по скалам, но подниматься по куполу ему было тяжело. Потревоженный мрамор начинал больше истекать золотом, капли начали капать на альпиниста усерднее, стараясь сбить с пути. «Кровопролитие» продолжалось, капли становились больше. В итоге реки золотой крови скинули скалолаза. Мужчина закашлялся, стараясь выплюнуть всё, что затекло в рот. Ему поднесли бутылку с водой, чтобы промыть глаза, но тот лишь скулил, причитая о боли и надежде на спасение зрения. Драгане всё больше не нравилось происходящее. Томас помог вывести пострадавшего из храма, другие вернут его в лагерь. Николай принимал вызов богини.
– Стены лучше не тревожить, как и сферу, ― Анна бледнела с каждой минутой.
– Есть предложения? ― Николай бросил яростный взгляд на чародейку.
– Отец, ― предостерёг его вернувшийся Томас. ― У нас другие цели, ― напомнил он, поднимая ледоруб с пола.
Драгана облокотилась на саркофаг, вымазываясь в золоте и догадываясь о задумке брата. Томас пронзил пол. Но, как только вынул ледоруб, зеркало затянулось, ужасных трещин не осталось, а золото не заполнило их.
– Ты не умеешь сдаваться, ― подметила она, наблюдая, как брат оставляет паутины из трещин.
Звук разбитого стекла не самый приятный, но треск от исцеляющегося зеркала более противен. Шуршащие пазлы складывались
