не в Японии.
– И тебе утра доброго.
– А что это тут у нас такое, ой, а это, наверное, одеяло так скомкалось или… Дай как проверю.
– Брысь, я уже встаю. Ты бы не могла выйти?
– Стесняешься, что ли? А вспомни, как ты без штанов по дому шастал, да еще Элвиса Пресли изображал. Не знаю уж, что это был за мужик, но смотреть на тебя было весело и музыка мне нравилась. Ладно, я отвернусь.
– Нет в тебе ни стыда, ни почтения к старшим, – сказал я, натягивая штаны.
– Ой, старший он. И мне что молиться на тебя, сэмпай?
– Да и ладно, от тебя все равно хороших манер не дождешься.
Я оделся и наконец то внимательно глянул на себя в зеркало, которое висело рядом со шкафом. Мэй назвала меня красавчиком. Черные волосы, синие глаза, правильные черты лица. Правильные, но есть что-то жесткое во взгляде. И шрам на щеке – это… А, дуэль. Точно, тут же как в немецких университетах.
Всегда мечтал выглядеть, как злодей из фильмов. Надо же…
Рост – где-то метр восемьдесят пять, плечи не сильно широкие, но чувствуется сила. Тело бойца, быстрого и гибкого. Да, повезло мне, честно признаюсь. Хотя, красавчиком себя я бы не назвал. Вот Фредерик, двоюродный брат, вот тот реально красавчик, а я… Как бы сказать – излишне жестким выгляжу. Хотя, как я уже понимаю, это всегда было напускное. У нас школьники любят такое изображать – типа они все такие таинственные и загадочные. Молодые люди, похоже, во всех мирах одинаковые. Жесткий – да, а Ким умел свое реноме поддерживать, кстати. Драки, официальные дуэли. Вон и шрамы остались – на лице, на руке и на правом боку. Следы от чего-то похожего на рапиру – помню. Дуэльным мечом убить сложно, но раны остаются.
– Да ты никак любуешься? Я же говорю, что красавчик, – Мэй же тут и она точно не упустит момента, чтобы поиздеваться.
Рубашку надо все-таки одеть. Натягивая рубаху, глажу на Мэй. Она одета в какое-то подобие туники или длинной майки, на ногах шлепанцы. Оказывается, и тут такие есть. Кстати, а у меня что? Где тут тапки или мне босиком ходить? Тут, похоже, принято снимать уличную обувь, чтобы не нести грязь в дом. Ну да, во дворе земля и трава. Во время дождя все это может развести, лужи, грязь.
Хотя, постойте-ка, луж и грязи не будет точно. Тут же камень везде. Мы на холме, и судя по камням, тут песчаник. Хотя, уже достаточно выветренный и холм приобрел сглаженную форму. Ну да, тут же, как и там, где расположена Проклятая крепость, было когда-то единое плато, и такие холмы называют Tafelberg – столовые горы. Правда, уже и сами склоны этих гор подверглись выветриванию и стали пологими. Судя по тому, что я видел, плотный железистый песчаник тут везде.
Понесло, а всего-то хотел тапочки найти. Вот они под кроватью. Я сел на кровать и надел тапочки. Мэй тоже сидела в полукресле, стоявшем рядом с письменным столом, и что-то увлеченно на нем разглядывая.
– Что там?
– Смотри, а ты умеешь рисовать и очень неплохо, – сказала Мэй, листая что-то похожее на альбом. Она перевернула
