style="font-size:15px;"> – Есть тут такое. Поддерживает грудь, такие полоски сшиты с креплением на спине. В Японии к тебе приходила однажды такая – у нее широкое такой было с лямками.
– А, топ спортивный?
– Ну, не знаю, как называлось, ты понял. Тут такие носят если грудь большая, при беременности и когда детей кормят. Это не украшение, если что.
– Понятно. Ты не носишь значит?
– Нет, конечно. Но вообще, девушку о таком спрашивать неприлично. Ты еще спроси, какого цвета у меня трусы?
– Иии?
– Ну ты и извращенец! Вот правильно вас мужиков извращенцами называют. Вы такие и есть.
– Я рекламу видел в твоем журнале-газете. Не понятно какого цвета – все же черно-белое.
– Это журнал, а реклама… Ну да… У меня черные. Показать? – Мэй даже привстала, намереваясь поднять платье.
– Нет, нет, я верю – я замахал одной рукой, чувствуя, как начинает гореть лицо и Мэй это заметила. Все, попал…
– А я все равно покажу, – голос Мэй зазвучал очень вкрадчиво. Вспомнилось сочетание – кролик и удав.
Мэй окончательно встала и медленно начала поднимать подол платья. Показались колени, выше – бедра, еще выше… Сердце готово выпрыгнуть из груди. Банально как-то звучит, кстати, но факт.
– Вот! – торжествующе промурлыкала Мэй и задрала подол платье аж до груди.
Мне показалось, что я сейчас просто сдохну. Но глаза я не закрывал. Да, трусы у нее были черные и похожи на мои, только с кружевами. Красивые бедра, живот… Нет даже намека жира. Мышцы. И ноги тоже…
– Все представление окончено, хорошего понемногу, – сказал Мэй и опустила платье. Разгладив складки, она уселась в кресло, положила одну ногу на другую и спросила: – Ну как тебе?
– Ну, ничего так. Тощевата немного, но вполне, – сейчас тебя проймет, подумал я.
– Ах ты ж! – Мэй хотела что-то сказать, но посмотрев на меня, не выдержала и засмеялась.
Засмеялся и я. Так продолжалось несколько секунд, пока к нам не постучался кто-то. Я аж хотел вскочить, но Мэй рукой, показала мне, что не стоит беспокоиться. Она встала, подошла к двери и открыв, сказала мужчине, что стоял у двери, что все нормально и мы дурачимся. Он посмотрел на нас как-то странно. Наверное, всякую похабщину там себе нафантазировал и ушел. Мэй села на стул.
– Мэй, а кто это тут у нас?
– Дядя Альберт оставил охрану в башне – двое внизу в зале, и двое наверху – там они по очереди на крыше караулить будут. Мало ли.
– Понятно, Альберту виднее.
– Ты как, не устал, спать хочешь?
– Да я, вроде, выспался за столько-то дней, – сказал я, но понял, что погорячился. Усталость просто навалилась и веки стали быстро тяжелеть.
– Ага, вижу, как ты выспался. Вон глаза какие, сейчас отключишься. Ты тогда спи, я пойду, а двери не буду закрывать. Если что, кричи, я услышу, – сказала Мэй, вставая и выходя
