относящаяся к себе отрицательность есть следовательно отрицание ее самой. Тем самым она есть вообще настолько же снятая отрицательность, насколько она есть отрицательность. Иначе она есть сама отрицательное и простое равенство с собою или непосредственность. Она состоит, таким образом, в том, чтобы быть самой собою и не самой собою и притом в одном единстве.
Ближайшим образом рефлексия есть движение от ничто к ничто и тем самым совпадающее с самим собою отрицание. Это совпадение с собою есть вообще простое равенство с собою, – непосредственность. Но это совпадение не есть переход отрицания в равенство с собою, как в свое инобытие; рефлексия есть переход, как снятие перехода, ибо она есть непосредственное совпадение отрицательного с самим собою. Таким образом, это совпадение есть, во-первых, равенство с собою или непосредственность; но, во-вторых, эта непосредственность есть равенство отрицательного с собою и тем самым само себя отрицающее равенство; непосредственность, которая есть в себе отрицательное, отрицательное ее самой, и состоит в том, чтобы быть тем, что она не есть.
Отношение отрицательного к самому себе есть, следовательно, его возврат в себя; оно есть непосредственность, как снятие отрицательного, но непосредственность, только как это отношение или возврат из чего-либо и тем самым как сама себя снимающая непосредственность. В этом состоит положение, – в непосредственности, только как определенности или как рефлектирующей себя. Эта непосредственность, которая есть лишь возврат отрицательного в себя, и есть та непосредственность, которая составляет определенность видимости, и с которой ранее того казалось начинающимся рефлектирующее движение. Но вместо того, чтобы быть началом, эта непосредственность есть скорее возврат или сама рефлексия. Рефлексия есть, следовательно, движение, которое, поскольку оно есть возврат, есть именно потому то, что и начинается и возвращается.
Она есть положение, поскольку ее непосредственность есть возврат; именно нет какого-либо другого, ни такого, из которого она исходила бы, ни такого, в которое она возвращалась бы; поэтому она есть только возврат или отрицательное самой себя. Но далее эта непосредственность есть снятое отрицание и снятый возврат в себя. Рефлексия есть снятие отрицательного, снятие ее другого, непосредственности. Поэтому, поскольку она есть непосредственность, как возврат, совпадение отрицательного с самим собою, она есть отрицание отрицательного, как отрицательного. Таким образом, она есть предположение. Или, иначе, непосредственность, как возврат, есть лишь отрицательное ее самой, состоит в том, чтобы не быть непосредственностью; но рефлексия есть снятие отрицания себя самой, она есть совпадение с собою; она, стало быть, снимает свое положение, и поскольку она есть снятие положения в ее положении, она есть предположение. В предположении рефлексия определяет возврат в себя, как отрицательное ее самой, как то, снятие чего есть сущность. Она есть свое отношение к себе самой, но как к своему отрицанию; лишь таким образом она есть
