и трижды топнул ногой. Прямо из-под земли вырос огромный валун. Он был такой громадный, что поднял тучи сухой пыли.
– Куды надо? – проворчала глыба, нахмурила гранитные брови и вдруг широко раскрыла каменные глаза.
– Ой! Гости так долгожданные! – вдруг ласковым голосом пропел булыжник. – Явились, не запылились! Они правда они? – обратился он к Колоброду.
– Они самые!
– Так вам туды! – пропел камень, топчась на месте и выпячивая в разные стороны расписные бока.
На их бороздах и вмятинах проступили письмена. Веснушка вгляделась в пляшущие буквы.
– Прямо пойдёшь – в Одну деревню попадёшь. Криво пойдёшь – в Некоторое государство забредёшь, – читала девочка. – Налево – Синее море. Направо – Чистое поле. Сюда – Высокие горы. Туда – Тёмный лес. Внизу – Подземные чертоги, а всё вместе – Тридевятое царство.
– Это что? Карта? – затараторила Веснушка.
– Она самая, – прогремел камень.
– Так, ну всё. Не нравится мне это. Какого лешего мы здесь оказались? – рассердился Кипятоша, предчувствуя неладное.
– Леший ни при чём, – покачал головой Колоброд. – Пророчество! Неужели не слышали?
Веснушка и Кипятоша пожали плечами.
– Существует легенда, что Тридевятое царство спасут девочка со звёздами на лице и говорящий котёл, ой, чайник, – поправил он самого себя.
– От чего спасут? – живо подхватила Веснушка.
– Как, вы и этого не знаете? – удивился камень. – От беды!
– Ой, беда, беда! – вдруг запричитал Колоброд и достал из кармана кружевной носовой платок. Тот самый, которым сказочные царевны утирают слёзы. – Тридевятое царство захвачено!
Но вместо того чтобы поднести платок к глазам, Колоброд посмотрел на него, аккуратно сложил и убрал обратно.
– Кем? – не поняла Веснушка.
Внезапно глыба заголосила:
– Жили-были мы в Тридевятом царстве. Не тужили. Бывали, конечно, и неприятности разные: то Змей Горыныч деревню подпалит, то Баба Яга кого потравит, то Кощей иглу потеряет, всё сено переворошит, все простые и золотые яйца перебьет… Но богатыри придут и всё поправят. А сейчас злые силы совсем распустились.
Булыжник задрожал, и изо всех каменных щелей потекли солёные ручьи.
– Ну, будет! – успокоил его Колоброд, пошарил в кармане и снова извлёк платок.
Но вместо того чтобы вытереть слёзы, которые градом катились по крутым каменным бокам, Колоброд тряхнул им и сделал несколько движений в воздухе, словно протирал большое невидимое зеркало. Потом трижды махнул правой рукой. И вдруг из рукава послышался треск и скрежет, будто металлом ударили о металл и по жестяной трубе покатился железный шар. Звуки были неприятные и даже страшные.
– Ну, я, пожалуй, провалюсь, – заторопился камень, перестав всхлипывать.
– Да провались ты, – согласился Колоброд.
Валун
