тоже, накрылась одеялом. Было так непривычно- не чувствовала ни жары, ни холода. Как в бане, вспоминала девушка. Дигна раскраснелась, а она как была белее снега, так и осталась. Да и сил таких в себе не помнила, что бы чан с водой удержать, такой горячий притом. Руки как руки, – она смотрела на свои пальцы, ладони, – странно как, непривычно. Ильда видела всю комнату во тьме, всё было серо- чёрное, но и стол, и сиденья видела очень хорошо. Закрыла глаза, когда увидела, что Дигна встала, и крадучись идёт к ней, с ночным светильником в левой руке.
– Чего не спишь? – зашептала женщина, – отдохни, день был плохой, да утро вечера мудренее.
– Хорошо, бабушка, – сказала Ильда, и закрыла лицо одеялом.
Но заснуть не могла. Под одеялом она и тепла не чувствовала, стало и не жаро, ни холодно- непонятно всё. Плохо что и запахи не чувствует больше, подумалось целительнице. Да и лицо теперь- другим не покажешь… Попыталась сосредоточиться, да попасть опять к Древу- но не могла, перед глазами вставал словно густой туман, и не разорвать такой было ничем. Про себя раздумывала и вспоминала язык мудр при танце, как не забыть правильно сгибать пальцы, верно, в едином ритме ткать пространство, ставя на пол руки и ноги, не забывая про движения рук и головы. Потом вспоминала сложные составы трав от болезней, да как лучше их силу трав беречь, какие парить, какие настаивать..
Так незаметно и ночь прошла, солнце поднялось на небосклоне, но оно было закрыто тучами. Дом тоже пробудился, ключница накормила живность, пока хозяйка растопила печь. Завтрак был немудрящий, кислое молоко, творог, немного хлеба. Ильде дали медового напитка, другого она не выносила. После еды Дигна и Мика стали собираться, не забыв и вещи Пирги. Все уложили в два вьюка, положив их на спину лося юноши. Мика вздохнула, взяла дочь под руку и подвела к поставцу с лежащим рядом бронзовым зеркалом.
– Попробуем, доченька, тебе лицо нарисовать, – улыбнулась она дочери, и подмигнула ключнице.
Дигна широко улыбнулась, как молодая девушка, и быстро пошла в другую комнату.
– Губы- свёклой раскрасим, румянец, – и она задумалась, сжав губы.
– Мика, я сделаю состав, – рассмеялась ключница, взбалтывая кармин с гусиным жиром, – кисточки беличьи есть.
Ильда села прямо, и держала зеркало перед собой, глядела на свое отражение в полированной бронзе. И она преображалась на глазах. Губы из синих стали красными, кожа лица стала розовой, нарисованный румянец вернулся на щеки. Но- глаза так и остались чёрными, Ильда собралась встать. Дигна посмотрела на потолок, схватила девушку за ладонь, и пробормотала:
– Не торопись… – и принялась красить ей ногти, – вот, и готово…
Ключница любовалась работой. Ну просто прекрасно, нахваливала она сама себя.
– Отлично, Дигна. Спасибо. – благодарила Мика.
– Спасибо… – с трудом вымолвила еле живая от радости Ильда, – так куда лучше… Почти как раньше. Но улыбаться я всё равно не смогу, – жалела себя девушка.
