передвигая ногой, ниуд шёл через дым, рычал, хватал убегающих солдат и рывком отправлял обратно.
– Не отступать, тр-р-р-русы! Доби-и-и-ть! Добить людишек! Это всего лишь де-е-ети!! Они блефуют! Вы детей испугались, тр-р-русы!! Доби-и-и-ть!
И солдаты подчинялись.
Нехотя, но разворачивались, чтобы «добить людишек». Нужно было срочно убрать командира, пока он не повернул всех выживших ниудов обратно.
С саблей наперевес я рванул прямо на него, надеясь только на одно – внезапность. Сейчас командир был слишком занят отступлением своих солдат, чтобы обращать внимание на мельтешение вокруг. К тому же одним глазом много не разглядишь.
Дым и пламя стали мне прикрытием.
Командир заметил меня лишь тогда, когда я был уже рядом и сделал замах. Ниуд успел отшатнуться, но это его не спасло.
Я ударил тварь по единственному незащищённому бронёй месту. Моя сабля рубанула его по правому запястью – туда, где тонкая прожилина льда крепила наручи к перчатке.
Бить выше не имело смысла.
Торс, голову, плечи и шею командира защищала мерцающая броня. Ледяные щитки плотно облегали ноги. И то, что ниуд был босиком, как и остальные, не давало мне особых преимуществ.
Лучше лишить его руки, чем ступни, ведь этот волосатый парень создавал лёд именно руками.
В свой удар я вложил всю силу, что ещё осталась.
Брызнула кровь. Полилась на дымящуюся землю. Отрубленная кисть в перчатке упала к ногам ниуда. Тот взвыл и кинулся вбок, но сориентировался быстро, даже адская боль ему не помешала.
Обрубок правой руки он моментально заморозил.
Несколько ниудов кинулись на защиту командира, но тот, увидев, что при мне нет бомб, только сабля и маленький щит, рявкнул солдатам:
– Не-е-т! Он мой! Добейте остальных!
В его распоряжении осталась лишь левая рука, а за правую он собирался мне отомстить примерно тем же манёвром. Это обещание читалось на его изуродованной роже.
– Твоя шкура украсит мой плащ, бледнолицый, – сказал он по-нартонски. – У нартонцев красивая кожа… беленькая.
В его ладони выросло не копьё, а сабля.
Огромная ледяная сабля, втрое больше моей. Она тоже мерцала синим, как и броня ниуда.
Верзила ринулся в бой и провёл первую атаку.
Своим оружием он владел мастерски, и это несмотря на то, что в ход пошла только левая рука. Он легко смог отбить поток огненного тарана от моего щита. Пламя лишь зашипело на клинке его ледяного орудия и тут же погасло.
Значит, этот лёд действительно был особым.
Не таким, как у остальных ниудов.
Наш бой продолжился, и по привычке я считывал и запоминал каждое движение котлованного командира, хотя мне не всегда было до этого.
Я неплохо владел саблей, но всё же не мог сравниться с ниудом ни в мастерстве, ни в весе. От его ударов меня чуть с ног не сносило – еле держался. Спасали только ловкость и реакция.
«Вёрткий
