немного смутился Виктор. – Однако родившийся сын короля Валерия будет лишён возможности наследования власти, и начатый королём Константином расцвет науки и техники канет в небытие, а магия ведунов вновь вернёт себе силу.
Настал черёд Виталия Ремовича растерянно задуматься. А Виктор продолжил:
– По всему выходит, что ведуны даже в большей степени, нежели кабинет короля Валерия, заинтересованы в шельмовании движения возвращенчества. Ведь ваш призыв к возвращению на Правый берег теперь потерялся в шуме вокруг сепаратистов. Так?
– Разумеется, – медленно произнёс Виталий Ремович, пытаясь догадаться, к чему клонит Виктор.
– И это тоже выгодно ведунам, – продолжал Виктор. – Скажу ещё точнее: это больше никому не выгодно, кроме них. Простое совпадение? Тем не менее, в магии есть положение, разъясняющее мистическую силу двойников. Если хочешь уничтожить, но не можешь справиться с каким-нибудь народным движением обычной политикой кнута и пряника, создай двойника. Пусть в народе появится ещё одно такое же движение, с такими же призывами, и даже имеет такое же название. И пусть оно демонстративно дистанцируется от первого, словно спорит с ним, кто истинный, а кто поддельный. И тогда в народе станут говорить: да ну их всех, пусть они там сначала сами разберутся между собой, кто из них кто. Вот и выходит, что ведуны сами раскрутили коренных в политическом движении возвращенчества, и сами же потом организовали их шельмование.
Виталий Ремович прокашлялся и обвёл взглядом всех сидящих за столом.
– Вынужден согласиться, Виктор, что ваше предположение имеет место быть. Но даже если это так, нам-то от этого не легче.
– У нас с коренными сложились очень напряжённые отношения, – вздохнув, продолжил разговор сосед. – Они почему-то считают, что мы притесняем их, чуть ли не гоним. Но мы вовсе не гоним, даже не притесняем ни в чём. Судите сами: мы их не высмеиваем, не создаём им конкуренции. Строим свои дома на свободном месте. Что нам нужно – покупаем у них, что им нужно – продаём им безо всякого обмана. Хотя сами они не считают зазорным спекуляцию и вымогательство. Очень вздорный народец.
– Может быть, их оскорбляет как раз ваше дистанцирование, нежелание сблизиться с ними, и за это они подозревают вас в шовинизме? – предположил Виктор.
– Ой, Виктор, не смешите, – махнув рукой, сказала соседка. – Шовинизм скорее в их характере, уж если они столь религиозны. Вы же сами понимаете, любая религия предполагает истину за собой, и, значит, вы, по их понятиям, будете не правы в любом случае, кем бы вы ни были, если не разделяете их веру, не исполняете их религиозных предписаний и так далее.
– А эти высокие стены вокруг ваших домов? Это же обособление?
– Это вынужденная мера, – заявил сосед. – Сначала таких стен мы не строили, но коренные по ночам принялись бить камнями стёкла в окнах наших домов. А стекло в Карине не производят, за ним нужно ехать в Туф.
– Но у них дома вообще без ограждения, – не унимался
