месяцев сезон начнется, – подтверждает Конт и глядя на приятеля, пытающегося взглядом что-то ему сказать, отвечает: – Ну, чего тень на плетень наводить? Видел уже Ольг стоянку и спрашивает про то, кому она принадлежит. Это же никакая не тайна, пусть он пока проверку не прошел в Ратуше. Какое тут секретное такое знание в этом деле есть, объясни мне, пень ты деревянный?
Драгер только смеется и кивает мне, видишь, какие у нас тут разговоры.
После такого объяснения беседа под ресу и пиво потекла повеселее, блюдо с корнеплодами помогает утолить разыгравшийся аппетит. Парни расспрашивают меня про жизнь на той стороне гор, тут я порассказал таких ужасов про тамошние порядки, что они только ахали. Они отметили мой небольшой акцент, но признали, что за одиннадцать лет я не забыл язык и говорю очень даже хорошо.
Сохатый тоже давно уже подсел к нам за стол, даже не спрашивая, просто глядя на наше веселье, да и остальные посетители собрались вокруг. Настолько я убедительно и громко изобличаю пороки соседнего государства, зазнавшуюся и чванную аристократию, еще полную невозможность жить простым людям под гнетом озверевшего дворянства.
Мне есть чего рассказать и слушатели у меня благодарные.
Особенно про то, как там проводят торговые караваны, а толпы бандитов открыто пытаются их грабить, так что караванщикам даже нельзя по-настоящему защищать свое добро. Под страхом скорого суда от тех же бандитов и обязательной смерти. Такой рассказ поверг всех слушателей в неподдельное изумление, никто себе не может даже представить, чтобы бандиты так себя борзо вели.
Заодно я всех угостил парой кружек по случаю своего счастливого возвращения в Черноземье и чудесного спасения на засыпанных снегом перевалах. Я на самом деле очень рад оказаться среди этих людей, еще мне требуется погромче заявить о себе, как о вернувшемся патриоте города. Народная молва особенно мои рассказы про вопиюще ужасную и несправедливую жизнь за перевалами быстро разнесет по не такому уже большому населению города и его окрестностей. В каком хорошем месте посчастливилось жить черноземельцам, в отличии от несчастных на самом деле сатумцев.
И ведь это – никакая не пропаганда, а – чистая правда! А правду говорить – всегда легко и приятно! В правде- сила!
Даже нигде не соврал почти, кроме своей истории появления в Сиреневых горах. Так ведь и Понса, пока живого, нет рядом, чтобы почувствовать сомнительные места в моем рассказе, поэтому будем пользоваться ситуацией.
Хорошо посидели, не так конечно как в том случае, когда я праздновал свое как бы спасение на берегу Протвы, но тоже хорошо. Охотники ушли в обнимку и с песнями, я провожать их не пошел по сплошной темени, быстро помылся в теплой еще воде и завалился на постель в большом номере, выходящем закрытыми ставнями на дорогу перед трактиром.
Поставил сторожок и спрятал рюкзак под большой кроватью.
Ночью ничего не снилось, проснулся я рано утром, напился загодя приготовленной водички из глиняного кувшина и потянувшись в мягкой постели, не стал
