неделю мама встречала и провожала меня. Но все месяцы учебы так продолжаться не будет. Рано или поздно у нее появятся дела.
Рано я обрадовалась. Ведь после этого ситуация только изменилась в худшую сторону. Меня цепляли практически все в классе. Кроме Риты. Она просто делала вид, что мы незнакомы. Зато остальные не стеснялись. Кто-то просто обзывал, кто-то мог вылить на меня какую-нибудь жидкость, перевернуть мой обед, спрятать рюкзак или куртку.
Даже моя домашка несколько раз пропадала, так и не дойдя до стола учителя. Но это все были цветочки. Хуже было, когда меня толкали, ставили подножки или старались причинить максимальный ущерб в классе, во дворе или в спортзале. Что с этим делать, я уже не знала. И все это приправляли моей невинностью. Каждый считал себя обязанным вспомнить об этом. Как-то извратить, перевернуть и посильнее меня задеть.
«Ну, вот опять! Когда им уже надоест? И почему я такая дура? Как могла ей обо всем рассказать? Почему же мне так не везет?» – думала я, глядя, как на меня надвигается стайка девчонок.
– Эй, нецелованная, – еще не успев подойти, крикнула на весь класс Милана.
«Только не она», – подумала я, стараясь побыстрее сложить все в рюкзак.
– Куда так торопишься? – спросила она, низко склоняясь надо мной и зло скалясь. – Ты в курсе, что невежливо молчать, когда к тебе обращаются?
Я вскинула на нее взгляд, в который раз силясь понять, когда же ей надоест? И есть ли конец ее издевательствам?
– А ты ко мне обращалась? – постаралась я говорить как можно равнодушнее и выдержать очередной натиск. – Я что-то не расслышала свое имя.
– Хм, вот как? А я думаю, ты тут у нас одна такая невинная, – прошипела одноклассница, становясь вплотную к парте и перегораживая мне выход.
Все учебники уже были в рюкзаке, но уйти я теперь не могла.
– Слушай, ну, как так случилось, что на тебя никто не позарился? Что с тобой не так? – громко продолжала она, а я готова была провалиться сквозь землю. – Может, мы не все видели? В тебе есть что-то отталкивающее? Покажешь?
Она протянула руки к моему пиджаку и уже успела его расстегнуть, когда я поняла, к чему все идет.
– Что ты делаешь? – прохрипела я вдруг пропавшим голосом.
– Ну, как что? Сейчас мы все вместе посмотрим, что у тебя там припрятано. Может, кто-то из наших мальчиков захочет исправить ситуацию? И ты больше не будешь нецелованной, – доходчиво разъясняла она мне, принявшись за блузку.
– Да я уже готов. Иди ко мне, Аленушка, сейчас тебя поцелует твой Иванушка, – заявил самый противный парень класса, да и всего мира.
Но ни Милана, ни ее свита даже не обернулись к нему.
– У меня есть парень, – вдруг выпалила я, надеясь, что тотчас же все закончится, но эта дрянь лишь ухмыльнулась.
– Врешь! – выплюнула она и продолжила тянуть руки к частым пуговичкам на вороте.
– Прекрати, или я буду кричать, – уже громче заявила я, смахивая руки наглой одноклассницы.
