бросает взгляд на него.
«Стараюсь сдержаться, чтобы не показать своей злости на тебя и подружку за то, что помешали моей работе».
Теперь я жалею о том, что удивлялась, почему со мной никто не заговаривает. Мне, в общем-то, вполне достаточно знакомства с Ади, Сэми и Мими, так что пока нужды в общении с кем-либо особо нет. Да и, тем более, с людьми, не соблюдающими личных границ. Я хоть и грезила о том, чтобы найти настоящих друзей, но общаться с кем-то, кто не имеет чувства такта, в мои планы не входило.
– Давай я оставлю это в секрете, хорошо? – писательство – что-то интимное для меня, так что я никогда не стану делиться этим с первым встречным. – Впредь советую не лезть туда, куда не надо.
– А ты ведь Непризнанная, да? – спрашивает Лора; она игнорирует мою колкость в их адрес, переводя фокус внимания на себя. – Мы с Энди тоже, – говорит она ещё до того, как я успеваю что-либо ответить. – На первом курсе удалось пробиться к Ангелам, но сейчас вернулись к первоначальной группе.
Она улыбается, словно радуясь этому, но я её совсем не понимаю. «Непризнанные» даже звучит неприятно, как можно гордиться тем, что ты ничем не отличился в учебном семестре?
Профессор, вошедший в кабинет, становится моим спасением от вынужденного диалога с однокурсниками, и оказывается тем самым преподавателем, который остановил нашу с Люцифером перепалку во время конференции. Как я узнаю позже, его зовут Винчесто.
Лекцию он ведёт так интересно, что я ни на минуту не отвлекаюсь даже для того, чтобы посмотреть на время, – настолько его речь увлекает. Профессор Винчесто садится на край деревянной парты и не без эмоций рассказывает нам о приёмах драматургии и даже приводит в пример собственные работы, с восхищением зачитывая их всей группе.
Непонимающе смотрю на то, как некоторые заняты своими делами и вовсе не слушают профессора, но мне не должно быть до этого дела. Всё, что должно меня интересовать, – собственные дела.
***
Облачное небо и ослепляющее солнце постепенно сменяются хмурыми тучами, и мелкие капли дождя тихо стучат по окну в столовой, когда Мими повышает на Ади голос и о чём-то спорит с ним, – кажется, это уже четвёртый раз за день. Однако их споры выглядят скорее забавными, чем серьёзными. Сэми же увлечённо читает толстый учебник, перелистывая шершавые страницы одну за другой. Как я поняла по названию, выгравированному на обложке книги, он учится на лингвиста. Осталось узнать, на кого учатся Мими и Ади.
Перевариваю всё произошедшее за полдня, который, кажется, стал насыщеннее, чем прошедший год, и понимаю, что всё произошло совсем не так, как я представляла. Знала ли я, например, что из каждого угла буду слышать «Непризнанная» и «стипендиатка»? Конечно, нет. И, если «стипендиатка» звучит как что-то приятное, то клеймо «Непризнанной» меня совершенно не устраивает. А знала ли, что программа здесь в разы тяжелее, чем в моём предыдущем ВУЗе? Несомненно, да, но не думала, что настолько.
«Соберись,
