Не имеешь права!
От отчаяния я врезала ему кулаком по груди. Рот у него открылся, оттуда потекла вода.
Я подобралась поближе, нагнулась над ним и обеими руками нажала ему на живот. Снова полилась вода. Я нажала еще. И еще. И еще. Вдруг изо рта у него хлынул целый поток, будто кит пустил фонтан, и Жук издал какой-то совершенно невероятный звук – втянул в свое напитанное водой тело бог знает сколько воздуха.
Когда он пустил этот фонтан, я от неожиданности отскочила в сторону; некоторое время сидела на корточках, глядя, как грудь его поднимается и опадает. Он открыл глаза, – похоже, пытался сосредоточиться. Потом спросил:
– Ты чего ревешь? Чего случилось?
Я и не заметила, что реву, но тут утерла лицо рукой, и на ней остались горячие слезы и сопли.
– Да так, – ответила я. – От счастья.
Жук закрыл глаза, потом снова открыл:
– Не врубаюсь. Что происходит-то?
– Ты упал в воду. Я тебя вытащила.
– Ага! – сообразил он. – Вот почему я мокрый и мне холодно. А я ничего не помню. Мне-то казалось, что мы всё идем по полю, и вдруг – бац! – я лежу на спине, весь мокрый, а ты ревешь, вернее, радуешься. – Он попытался сесть, озираясь с таким видом, будто только что прилетел с другой планеты. – Ничего себе, а ты тоже вся мокрая, – сказал он, а потом лицо его постепенно растянулось в широкой улыбке. – А ты мне делала искусственное дыхание? Губы в губы?
– Нет. Заткнись.
– Делала ведь, да?
– Нет! Я тебе тыкала кулаками в живот, пока из тебя не полилась вода, но уже начинаю об этом жалеть, придурок.
Жук протянул руку и провел по моим стриженым волосам, улыбка его выцветала, потому что он постепенно соображал, что произошло.
– Ты меня спасла. Спасла мне жизнь. Ни фига себе, Джем! Я теперь твой должник.
Я сбросила его руку.
– Забудь ты об этом. Любой поступил бы так же.
– Да вот только здесь больше-то никого не было, верно? Одна ты. Только ты и могла меня спасти. И спасла.
– Закрыли тему, ладно? Подумаешь, велика важность. Между прочим, мы теперь на правильном берегу. Пошли назад, к шмоткам. Переоденемся. Я лично замерзла как собака.
Что верно, то верно. Меня всю трясло, Жука тоже.
Мы помогли друг другу подняться, добрели до берега и пошлепали обратно. Жук шел первым, как и всегда, но то и дело останавливался, оборачивался, улыбался, тряс головой и только потом двигал дальше. А у меня мозги кипели, как паровозный котел. Выходит, числа все же не врут. Сегодня не его день. Но не будь тут меня, он бы наверняка утонул. Когда я его вытащила на берег, в нем жизнь-то едва теплилась. И Жук все понял правильно: я его спасла. Он жив благодаря мне.
Голова пошла кругом: а что, если
