челюстями. – У нас есть ты…
Глубоко внутри юноша содрогнулся. Он стоял с приоткрытыми губами, но не мог подобрать слов достаточно сильных, чтобы передать свое отвращение.
– Ну уж нет, – только и сумел он выдавить после нескольких попыток.
Женщина поджала губы. Если бы юноша обратил внимание, он бы заметил, что ее ласкающая рука сместилась к виску и отодвигает пряди черных волос.
– У нас нет выбора, – прошептала она. – Пожалуйста.
– Нет. Мы в самом центре города. И…
– И что?
Много всего. Слишком много, чтобы облечь в слова. От одной лишь мысли по венам разбежались колючие осколки ледяного страха.
– Прости, – тихо сказал он. – Но будут разрушения… и я…
Вероятно, впервые он отказался поступить так, как того требовали интересы Ордена. Но сейчас он мог думать лишь об испуганных детских лицах за окном.
Сначала женщина, судя по всему, собиралась настаивать дальше, но тут выражение ее лица неуловимо изменилось, смягчаясь. Губы растянулись в грустной улыбке.
– Ты же понимаешь, что рано или поздно твоя сердобольность тебя убьет.
«Возможно», – подумал юноша.
…Скорее всего… – прошептал голос.
Повисла долгая тишина.
– Я твой командир, – в конце концов без обиняков сказала женщина.
Молодой человек на миг даже засомневался, не сошел ли он с ума и не мерещатся ли ему эти слова.
– Ты… что?
В мыслях прошелестела насмешка над сжавшим сердце ужасом.
– Таргис мертв. Я видела, как он погиб.
Их взгляды встретились. Отблески пламени играли в наполнившей светлые глаза влаге – единственное, что выдавало ее чувства.
– После его смерти командиром становлюсь я. И я приказываю тебе использовать свои способности в полной мере.
Произнесенные слова рассекли его пополам, отдаваясь болью настолько сильной, словно кто-то схватил его за основание шеи и вырвал через кожу позвоночник.
– Нура…
– Я приказываю тебе.
И тут он заметил ее руку у своего виска. Ее магия пробиралась дальше, в глубину мыслей, к той двери, которую он когда-то не просто захлопнул, а забил намертво гвоздями…
– Нет.
Задыхаясь, юноша смог выдавить лишь одно слово; остальные беззвучно оседали в горле, пока он чувствовал, как женщина все глубже проникает в его мозг.
Она клялась никогда этого не делать.
Все немногие оставшиеся силы были брошены на укрепление ментальных стен, но в этой сфере он никогда не мог сравниться с Нурой. Ее магия брала начало в мире мыслей и теней, тогда как его больше подходила для ярких, более ощутимых стихий. Особенно сейчас, когда кровь без остановки сочилась из раны на спине, а существо отчаянно, изо всех сил, рвалось наружу.
– Остановись…
Его ослепила вспышка боли. Он чувствовал, как женщина дергает запертую
