Джина понимала, что Ланзо никогда не будет для нее «всего лишь мужчиной».
– Может, ты и видел меня в один из своих приездов, но просто не узнал, – резко ответила она.
– Я помню тебя, Джина, – мягко сказал Ланзо. – Хотя признаюсь, я не сразу узнал тебя сегодня. Ты сильно изменилась со времени нашей встречи.
Он хотел провести рукой по ее длинным шелковистым волосам, но видел, как она напряжена. Вспышка в ее голубых глазах, когда она впервые увидела его, означала, что она тоже чувствовала сексуальную химию между ними, но по каким-то причинам предпочитала не обращать на нее внимания.
– Твои волосы совсем не такие, как десять лет назад, – сказал он.
– Не напоминай, – простонала Джина.
Она вспомнила перманент, с которым, как тогда считала, она выглядела старше и утонченнее, чем с простым хвостиком, который носила с шести лет. Перманент был настоящим кошмаром, превратившим ее волосы в неостриженный куст, и вместо сексуальности и утонченности сделал ее похожей на пуделя. А вдобавок к этому Джина была полной.
– Не понимаю, почему ты тогда вообще заметил меня, – пробормотала она.
Если честно, он особо не замечал ее, когда впервые приехал в Пул, чтобы присутствовать при открытии ресторана «Ди Козимо». Джина просто была одной из сотрудниц – временной официанткой, которая помогала мыть посуду вечерами, когда в ресторане было особенно много гостей.
Она была застенчивой, робкой девушкой, имеющей раздражающую привычку всегда смотреть в пол, когда он разговаривал с ней, до тех пор, пока он, разозленный тем, как внимательно она изучает ковер, не взял ее рукой за подбородок и не поднял ее голову. Тогда он впервые посмотрел в самые голубые глаза, которые когда-либо видел.
Незаметная официантка оказалась не такой обычной, с удивлением отметил он, изучая ее персиковую молочную кожу и рот, который так хотелось целовать. Он не помнил, о чем они говорили, возможно, о чем-то простом, например, он попросил ее наполнить солонки. Но с тех пор он стал чаще обращать на нее внимание и каждый раз замечал, что она смотрит на него. И тогда она краснела и поспешно отворачивалась.
То лето десять лет назад было темным периодом в его жизни. Весной умер Альфредо, и Ланзо старался справиться с потерей человека, которого считал своим вторым отцом, человека, который стал бы его тестем, если бы не пожар, который унес жизни семьи ди Козимо и его невесты за пять лет до этого.
Теперь он смутно видел лицо Кристины, словно на смазанной фотографии, и боль потери уже не вонзалась ножом в его сердце. Но он никогда не забудет ту очаровательную девушку, с которой познакомился много лет назад.
Вдовец Альфредо и родители Ланзо были счастливы, когда он сообщил им, что Кристина согласилась стать его женой. Но через неделю произошла трагедия.
Знакомое чувство вины заставило Ланзо сжать кулаки, и он посмотрел на бухту, где потемневшее небо встречалось с морем. Если бы он только не отправился в ту поездку в Швецию.
