ударами, пока Зак постепенно все медленнее и медленнее кружит по чувствительному комочку.
Я чувствую его возбуждение животом. Он весь горячий словно при температуре сорок градусов. Дышит тяжело и часто.
А когда я обессиленно роняю голову ему на плечо, шумно выдыхает и достаёт руку из моих бридж.
Сглатывает.
– Ты не сказала…
Внутри всё сжимается. Пульс всё ещё не успокоился после такой гонки, но способность стоять на ногах уже постепенно возвращается.
Глупо сейчас будет врать, да и Зак не заслужил.
Отстраняюсь, чтобы посмотреть ему в глаза. Напряжен, взгляд острый.
– Не сказала, – подтверждаю, хоть эта фраза и растекается горечью на языке.
– Я не понимаю, Тара. И не втирай опять про прививку, потому что не помогла она.
Зак уперев руки в бока, несколько секунд просто дышит, а потом опускается на пол. Вскидывает на меня голову.
– Я жду, Тара. Может поговорим?
Киваю и сажусь напротив, на расстоянии полу метра.
Зак прищурившись, тянется и взяв меня за щиколотку, подтягивает ближе к себе. Раздвигает ноги так, чтобы я оказалась прямо напротив. Приходится закинуть свои ноги поверх его.
Сердце снова сбоит, потому что я опять оказываюсь к нему в непозволительной близости. А мне необходимо расстояние. Так легче держать оборону.
Глава 15
Зак
– Мама говорит, что мы с тобой не умеем разговаривать.
Тара опускает глаза и улыбается. Я тянусь к резинке, туго стягивающей блестящие волосы и осторожно растягивая её, снимаю. Каштановый водопад волнами падает Таре на плечи, она облегченно выдыхает.
Помню, что такие хвосты причиняют боль голове, поэтому зарываюсь пальцами во влажные волосы и аккуратно массирую воспаленную кожу.
– Мы просто давно этого не делали. Потренируемся? – наблюдаю за тем, как она расслабляется и постепенно откидывает назад голову.
Открывается, выбирается из конуры и прячет колючки.
Перед моими глазами оказываются красные слегка припухшие после поцелуев губы. Не отказывая себе, склоняюсь и целую их. Не глубоко. Мягко. Быстро. Просто потому что магнитом тянут.
Карие глаза распахиваются.
– Давай попробуем. Только обещай не беситься и не орать. Я не хочу краснеть еще и перед охранником. Мне потом здесь еще заниматься.
– А ты обещай нормально разговаривать, а не фыркать и тогда я может быть не буду орать, – передвигаюсь пальцами ей на виски, и она снова в благоговении прикрывает глаза, а я зависаю.
Всегда зависаю. На большой тени от ресниц, которая падает ей на щеки. На послеоргазменном румянце. У меня всё еще стоит, но сейчас я не хочу секса. Хочу понять её, выйти из чертового лабиринта, в котором брожу уже туеву кучу времени.
– Зачем подстриглась? – пропускаю сквозь пальцы больше не длинные локоны.
– Говорят,
