и решительно настроенному десанту краснофлотцев противостояли лишь мелкие диверсионные группировки иранцев, подготовленных немецкими инструкторами. Под дулами главного калибра канонерских лодок «Красный Азербайджан» и «Бакинский рабочий», а также других кораблей Каспийской флотилии, «воины Аллаха» благоразумно драпанули.
А высадившиеся на берег моряки быстро прочесали побережье и, прихватив кое-какие трофеи, отчалили на шлюпках к кораблям, грозно покачивавшимся на внешнем рейде.
– Ну что же! Так воевать не хило! – сказал себе курсант Вонлярский после благополучного возвращения на мыс Зых, в казармы родного училища.
Вечером в клубе в очередной раз крутили всю ту же неувядаемую картину «Если завтра война, если завтра в поход», где краснозвездные чудо-богатыри играючи громили и гнали с родной земли чужеземных супостатов, что весьма впечатляло, и каждому хотелось стать героем.
Однако все это как-то не вязалось с все более тревожными сводками с фронта.
Когда же в очередной раз низкий голос Левитана сурово сообщил о кровопролитных боях под Вязьмой, Дим не знал, что и думать.
А потом он узнал трагическую правду от мамы. Тяжело раненная под Смоленском, военврач III-го ранга Вонлярская была эвакуирована в бакинский госпиталь, где и произошла ее встреча с сыном.
На встречу похудевший Дим принес несколько мандаринов и кулек кураги – гостинец.
Похудевшая, с горячечным блеском в глазах, Мария Михайловна рассказала Диму о стремительном отступлении Красной Армии к Смоленску и тяжелых уличных боях, развернувшихся в городе, страшном котле под Вязьмой, где в окружение попали четыре наших армии.
Находиться вдали от фронта, где уже успела побывать мать, Дмитрий больше не мог, а к тому же он полагал, что без него войну не выиграют.
И забросал командование рапортами.
Были несколько нелицеприятных разговоров, но своего он добился.
В октябре 1941-го училище проводило на фронт первый отряд курсантов. Принявший их на борт корабль отшвартовался в Красноводске, где моряков погрузили в теплушки и состав последовал странным маршрутом – через Ташкент и Алма-Ату в сторону Барнаула.
– Куда везут? – недоумевали Дим с друзьями, наблюдая за мелькавшими полустанками, забитыми эшелонами с эвакуированными.
Гремели колеса на рельсовых стыках, в щели задувало, тревожно ревел гудок паровоза.
Прибыли в Новосибирск, в качестве пополнения 71-й Тихоокеанской бригады морской пехоты под командованием полковника Безверхова.
Дальнейшие события приобрели стремительный характер. Бригаду за три дня литерным поездом перебросили в подмосковный Дмитров.
Это были решающие дни для судьбы Москвы и всей страны в целом.
Гитлеровский план «Тайфун» по захвату столицы Советского Союза вступил в фазу завершения.
Ударные части вермахта из группы
