сознания вилы и факелы. Запахло инквизицией. Кассир смотрела то на толпу, то на экран, то на Геннадия, недовольно вздыхая и гневно раздувая ноздри.
Гена, в свою очередь, весь скукожился в поисках купюр или монет. Дрожащим, упавшим голосом спросил:
– Кос… Сколько не хватает?
– 19 рублей, 99 копеек, – отчеканила кассир, делая акцент на шипящих согласных, которых в предложении не было.
– У меня тут… Где-то… Сейчас… Пробейте пока, сколько есть, – Гена нервно шарил по карманам. На лбу проступил пот. В горле пересохло. Давление подскочило. Сахар упал.
Кассир провела смешанную оплату и оплатила его картой, насколько хватило. Геннадий не носил с собой наличных. Ведь, за оплату картой можно получать кэшбэк. А ту сумму, которая не нужна в данный момент, можно перевести на сберегательный счёт и заработать ещё копеечку.
– Вот! – высокий крепкий седой мужчина со шрамом на щеке звонко шлёпнул полтинником на специальное блюдечко для денег на кассовом столе. – Без сдачи. Не благодари..
– Спас… – начал было благодарить Гена, но осёкся на полуслове. Обиженно сложил покупки в пакет и убрался из магазина.
Поход до дома он провел в размышлениях, бубня себе под нос:
– Не, ну он тоже, такой – без сдачи. Я б мог и себе сдачу оставить, в таком случае. Чего так рубить сразу? Ещё и «не благодари», смотри-ка. Благородный какой… Да и вообще, за задержку могли б и простить мне эти копейки. У меня же день рождения.
Он немного замедлился и на секунду открыл рот, и распахнул глаза от светлой мысли влетевшей в голову.
– Точно! У меня же день рождения! Мог бы и скидку попросить. Может ещё больше бы сэкономил. Ой, дураааак…
Светлая мысль сменилась серой грустью от упущенной экономической выгоды. Он ускорил шаг.
* * *
– Ну где тебя носит? У меня уже духовка на второй круг пошла! – начала с порога пилить мужа Евгения.
– Да там, на кассе передо мной все тормознутые, а касса как всегда одна работает, – раздеваясь, ответил Гена и добавил. – И вообще, не кричи на именинника!
– Иди зал убирай, именинник! – крикнула жена из кухни, унося пакет с продуктами.
– Вот так всегда, работаешь, экономишь, стараешься, а уважения никакого, – причитал Гена тихо, но так, чтоб было слышно на кухне. Шаркая старыми тапками по полу, направился в зал. – Даже в собственный День рождения. Дааа…
– Хватить бухтеть, как дед! Тебе же сорок исполнилось, а не девяносто! – справедливо заметила из кухни жена, перекрикивая кипяще-скворчащий ансамбль на плите.
Гена взял пульт с дивана и сделал погромче телевизор, почти всегда фоном работающий. В эфире рассказывали про переполох в какой-то психлечебнице.
Бестелесный жилец всегда наблюдал своим жидкокристаллическим глазом за происходящим
