на кровать и кричал:
– Ааааааааааа! Аааааааааа!!!
Вся семья сбегалась ему на помощь – разминать живот.
– Аааааааааа! Ааааааааааааа!!! – кричал отец, – если судорога дойдет до сердца – я умру!!!
В перерывах между истериками папа успевал сделать много полезных дел. В 9 лет он подсадил меня на «Фейнмановские лекции по физике». Эти десять томов стали настольными книгами моего детства. Я перестал читать классику и увлекся энциклопедиями.
Желая показать нам мир, папа устраивал познавательные путешествия по СССР. Мы были в Москве, Киеве, Ленинграде, на Кубани, в Крыму… У папы было великое множество друзей, однокурсников и бывших сослуживцев. Все они с радостью принимали нас в гости! В странствиях мы тоже иногда доводили отца до белого каления. Однажды это случилось на Дворцовом мосту в Питере.
– Довели, мерзавцы! – кричал папа – я покончу с собой! Брошусь в Неву!
Мы стояли, потупив очи, и просили отца не прыгать…
С 12 лет я уже путешествовал сам. Отец удивлялся, откуда у меня такая тяга к бродяжничеству!
…Папа был убежденным коммунистом и постоянно расширял свой кругозор. Мы выписывали по блату «Новый Мир», «Иностранную литературу», полусекрктные тогда «Аргументы и Факты». Они выходили с грифом «для служебного пользования». Папа читал Фрейда и обожал фильмы Тарковского. Он умудрялся одновременно любить Ленина, Солженицына и Сахарова. Каждый вечер отец склонялся над приемником и ловил вражьи радиоголоса. Я решил, что мой папа иностранный шпион. А ведь у шпионов есть шпионское оборудование… После этого я мастурбировал в туалете, прикрыв газеткой все подозрительные дырки в стенах…
В сорок два года папа ушел на пенсию. По его словам выходило, что он подхватил нейроинфекцию, которая лишила его сна и способности работать больше 30 минут в день. Учитывая 15-летний подземный стаж, отцу назначили пенсию в 120 рублей.
А еще папа боролся за справедливость.
Под нашими окнами была стоянка. Машины не давали папе спать, и он вступил с ними в неравную схватку! Письма в горкомы, обкомы, прокуратуры, суды, газеты и даже в ЦК КПСС шли без перерыва. Периодически появлялись комиссии, а папе приходили ответные послания на фирменных цековских бланках. И все безрезультатно.
А потом мы разменяли квартиру и уехали в более тихое место. Но, видимо, папина мечта была так сильна, что сначала исчезли обкомы-горкомы (вместе со страной). Потом убрали стоянку (в центре города!), на её месте разбили парк и поставили часовню.
Я знаю, что все это произошло только потому, что мой папа очень любил тишину…
Моя прекрасная мама
– Илюша, а вот скажи, а то я забыла, какая столица в Англии? – мама была прекрасна. Мы беседовали по скайпу и я немедленно ответил:
– Париж! – мама слегка смутилась.
Опасаясь за мое психическое здоровье, мама периодически устраивает
