позови жену, попрощаюсь.
Мама пришла тут же, поцеловала деда в плечо и руку, удивив мальчика. Потом заплакала. Они говорили на совершенно незнакомом языке. Иногда какие-то слова вставлял и папа.
Неожиданно дед встал. Он оказался большого роста.
– Поеду, уже стемнело. А на станции не узнают, кто и к кому приходит. Ну, прощайте.
И ещё произнес фразу, которую потом мальчик слышал часто:
– Зайн гезунд[3].
И ушел.
Папа пошел его проводить до калитки. И долго стоял один. Мальчику даже казалось, что папа плачет, чего быть не могло. Но было уже темно, можно и ошибиться. Легко.
Ужин уже не продолжался. Почему-то плакали и Полина, и мама, и бабушка. Папа позвал мальчика в кабинет.
– Ты уже большой мальчик, все поймешь. И ты знаешь, как нужно хранить тайну. Поэтому слушай: дедушка, что приходил, это мой папа, а твой дед. И он сказал, что ты на него похож. Такое же ухо большое, как у него, у меня и у тебя.
А дедушка с нами жить не может. Он – священник. Но это я тебе объясню позже, когда подрастешь. Все ясно?
– Да, все, – ответил мальчик, – я понял, никому про дедушку не расскажу. А мы его ещё увидим?
– Как Бог даст, – задумчиво ответил папа и начал складывать бумаги. Через штакетник виднелся силуэт эмки.
Мальчику не удалось увидеть деда. Никогда.
А папа в 1941 году уехал на фронт и пропал. Навсегда.
Мальчик взрослел, но все тайны, которые знал в детстве, хранил и берег, как память о светлых и теплых безмятежных днях.
11–12 января 2014 г.
Часть II
Про любовь и другие рассказы
Пятая парковая
Все – вымышлено.
Никаких претензий.
Все коммуналки счастливы одинаково.
Но каждая – несчастлива по своему.
Пятая Парковая бывшего сельца Измайлово, где царь Петр во вьюношестве гонял верхами с Александром Меньшиковым, была в конце сороковых годов ХХ века застроена хорошими пятиэтажными домами. Кирпичными, об 3-х подъездах.
А кругом сохранили строители рябину, черемуху, да сирень разного цвета и немыслимого по весне запаха. От которого парни сходили с ума поголовно, а девы млели и просто-таки не знали, что же им делать. Так как время было послевоенное, суровое и «этого самого дела» в нашем, сталинском обществе не было. А может и было, но на таком заоблачном верху, что обыкновенный народ просто этого не знал. Недаром в те суровые, голодные и безденежные трудовые годы мамаши на вопросы детишек, мол, откуда они взялись, смеясь, отвечали – да дедушка Ленин принес. И все тут. Ни аист. Ни в капусте. Ни Бог послал. А просто – дедушка Ленин.
Дом № 7, квартира 35 по Парковой 5-й была заселена разным людом. Но заселением все были довольны. Потому что строили дома немцы.
Зайн гезунд – будьте здоровы
