и его удивила дерзость какой-то девчонки.
– А ты? – в тон ему ответила девочка, бесстрашно надвигаясь на принца.
– Я… Да ты хоть знаешь, кто я? – взорвался Наун, поразившись такой наглостью. – Я принц!
Видимо, он ожидал, что его заявление произведет эффект, но девочка лишь усмехнулась и подошла к нему почти вплотную. Она хитро прищурилась, глядя на обескураженное лицо мальчика.
– Спорим, я смогу победить тебя на мечах?
– Ты? Кто ты такая, чтобы… – Он не мог подобрать слов от возмущения.
– Если выиграю я, то ты больше не будешь обижать сестру, – не спрашивала, а утверждала она.
– Негодная девчонка, ты не знаешь своего места! – На щеках Науна выступили красные пятна.
Девочка снова усмехнулась и ловким движением выбила у него из рук деревянный меч, который отлетел в сторону. Не успев среагировать, принц смешно открыл рот от удивления. Застыв истуканом, он наблюдал, как его соперница поднимает оружие с земли и с видом победителя подходит к нему.
– Ты такой глупец! Еще называешь себя принцем! – С этими словами девчонка звонко стукнула его по лбу деревянным кончиком.
Потрясенный ее действиями и неожиданной атакой, Наун невольно отступил назад и, поскользнувшись на мокрой траве, плашмя рухнул в пруд.
– Ваше Высочество! – заверещали подбежавшие слуги.
– Бежим? – прошептала незнакомка и, схватив Ансоль за руку, кинулась наутек.
Воспоминание об их первой встрече теперь казалось далеким, как внезапно выглянувшая из-за облаков луна, осветившая и погруженный в темноту двор, и маленький пруд, и печальную Ансоль. Но если Кымлан верит, что она Избранная, то в это должны верить и они. Верить и ждать ее.
Глава 4. Мунно
Мунно не смыкал глаз целую ночь. Он ворочался и прислушивался к тому, что происходит по ту сторону ширмы.
Сегодня Кымлан была необычайно тиха: то ли потому, что ее поймали на попытке побега, то ли из-за того, что из Когурё пришел ответ, который, как она и говорила, не сулил для пленных ничего хорошего.
Владыка даже не пытался торговаться. Просто написал, что не пойдет ни на какие условия, да еще и пригрозил, что если нечто подобное повторится, то мохэ пожалеют о своих преступных деяниях. Преступных! Когурёсцы и впрямь не имели ни совести, ни чести. Как разбойники, захватывали все, что хотели, прикрываясь тем, что много лет назад мохэсцы покорились Квангэтхо.
Мунно с детства слышал историю о поединке между Владыкой Когурё и вождем племени Сумо, после которого его народ начал каждый год выплачивать непосильную дань. Для отца и всего племени это стало чудовищным позором. И говорить об этом без слез он не мог. С юных лет Мунно впитал боль поражения своего деда и ненависть к когурёсцам, которые поставили мохэ на колени.
Завтра должны прибыть остальные вожди кланов, чтобы прийти к общему решению насчет пленных.
Мунно
